был невысокий, но крепкий, лицо жесткое, взгляд цепкий и не слишком добрый.
В общем, он смотрел на меня как… как на досадную помеху.
– Я Иван. Твой инструктор по оружию.
Глянув на недоеденную сосиску, я кивнул и встал.
– Никита. В вашем распоряжении.
Кажется, взгляд у него чуть-чуть потеплел.
– Доешь. Через три минуты жду тебя у дверей.
Он кивнул Лене и, чуть прихрамывая, пошел к выходу.
– Крутой спец, – сказала мне Лена негромко. – Пожалуй, лучший. Тебя ускоренно будут прокачивать.
– Времени-то мало. – Я пальцами забросил в рот выпачканную кетчупом сосиску. – Спасибо, Лен. За обедом увидимся?
– Вечером на собрании – точно, – она кивнула. – Удачи, Никита.
Я уже отошел от стола, когда Лена добавила вслед:
– Понадобится.
Набросив куртку, я вышел из здания. Иван, в бушлате такого же защитного цвета, стоял у дверей и курил, начисто игнорируя запрещающую надпись.
– Точен, это хорошо, – сказал он. – Идем. И застегнись. Кашли и сопли нам не нужны.
Я застегнулся и молча пошел за ним. Минуты три мы шли среди заснеженных елей. Иван все так же прихрамывал.
– Разрешите спросить? – не выдержал я.
– Служил? – вопросом ответил он.
– Нет, просто смышленый.
– И слова умеешь выбирать, – задумчиво сказал Иван. – Спрашивай.
– У вас травма ноги?
– Протезы. На обеих. С какой целью интересуешься?
– У меня нога повреждена, вроде вывиха что-то, не здесь, а там…
– Понял. Обсудишь завтра, с врачом. Мой опыт не поможет.
Я кивнул.
Мы дошли до отдельно стоявшего двухэтажного здания. Не похоже, что тут был корпус пансионата, скорее, хозблок. С торца на первом этаже проемы окон были заложены кирпичом, на всех остальных стояли грубые решетки.
За металлической дверью с висевшей над ней камерой нам навстречу поднялся охранник, причем с автоматом, но при виде Ивана он молча разблокировал электронный замок – даже стучать не пришлось. То ли мой спутник пользовался нешуточным авторитетом, то ли на территории Центра к правилам относились проще.
Раздевшись, мы прошли полутемным коридором и оказались в длинном зале. Судя по грубым следам ремонта, зал получили путем сноса стен в десятке или больше комнат. Кое-где посреди зала торчали бетонные колонны, грубо обшитые гипсокартоном. В конце зала вся стена была заколочена продырявленной фанерой, перед которой стояли мишени. Метрах в пяти – огневой рубеж со стойкой. Над ним под потолком торчало несколько железных труб с вентиляторами, которые Иван немедленно запустил. Загудело, и я почувствовал тягу. Если все так серьезно, то стрелять придется много.
– Ага, – сказал я.
И посмотрел на длинные столы, идущие вдоль остальных стен.
Там было оружие.
Самое разное.
Первой лежала столетняя мелкашка «ТОЗ‑8». Да ладно, это серьезно, что ли?
