Впрочем, так-то я ему просто приемная. Так что, наверное, это и правильно.
– Тикка, тебе нужно особое приглашение? Присаживайся уже.
Взгляд скользнул на следующего мужчину, сидящего с правого бока. Это он высказался. Если верить книжке – старший сын великолепного папаши. Только вот тот его что, лет в пять зачал?! Непонятно. Ладно, потом разберемся, сейчас лучше сесть на единственный свободный стул – как раз напротив лиловоглазой кобылки.
Ну, что там бог послал? Суп? Или сначала молитву? Как в лучших домах? А нет, все же суп. Из какой-то розовой рыбы в сливках. Сказала бы – из форели, но запах не похож, хотя и вкусный.
Я не спешила хвататься за ложку, сначала надо присмотреться. Мало ли какие застольные манеры в этом доме. У меня нет проблем с привычными столовыми приборами, но в чужой монастырь со своей вилкой не ходят.
– Ортика, – снова обратил на меня внимание отец, – ты выглядишь бледнее обычного.
– Лучше ее пока не трогать. – Слева от меня сидел тот самый пацан, который сдул ритуал. Я узнала его голос, точнее, едва слышный шепот, обращенный к кобылке Магнолии. – Разволнуется и как устроит нам запах тухлого гоблина в столовой.
– Люпин, придержи язык, – одернул его глава семейства. А потом снова требовательно посмотрел на меня. В моей голове будто отбеливателем прошлись, настолько там стало пусто. Но все же кое-что всплыло в воспоминаниях.
– Прошу прощения, отец. Несколько перестаралась с корнем лунного ириса. – Я все же взяла ложку, потому что окружающие ели суп как все нормальные люди, никакой экзотики.
– Она что-то сказала отцу?! – одновременно пискнули два здешних подростка и тут же спрятались за салфетками.
– Да ладно, она назвала его «отцом»! – кто это сказал, я не поняла.
– Хм? – Брюнет тоже удивился, но его удивление перетекло в интерес, а не в шок. – Ты наконец решила закалять тело? Не делай этого самостоятельно, формулы для привыкания к ядам давно разработаны в нашей семье. После обеда я распоряжусь о предоставлении тебе нужной литературы.
– Ортика… – буквально простонала знакомая шатенка, сидевшая по левую руку от главы. – Как ты могла?! Я не разрешала!
– Ириссэ, не вмешивайся.
Одной ледяной фразы брюнетистого отца оказалось достаточно, чтобы зеленоглазая шатенка замолчала и снова потерялась на фоне прекрасного семейства. Хм, понятно, мамочка у нас – подкаблучница. Или просто «фиялка нежная», что тоже недалеко ушло.
Дальше мы ели молча. Я исподволь рассматривала присутствующих и мысленно на каждого клеила стикер с надписью.
«Пакостник недопоротый» – самый младший брат. Люпин.
«Коза вредная» – единственная сестра. Магнолия.
«Старший псих» – во всем копия папочки, но взгляд чересчур дикий. Прямо на лбу написано: «Всех убью, один останусь». Верат дель Нериум.
«Средний псих, но себе на уме» – этот тоже недалеко ушел от родителя внешностью, а от брата свирепостью, но в глазах тщательно
