я даже знаю, что в буйные девяностые годы мой приятель по секции станет серьезным авторитетом, будет иногда жестко воспитывать местную братву. Даже по слухам выстрелит кому-то в голову из пистолета, но жертве здорово повезет, пуля пройдет вокруг черепа под кожей, и он останется жив. И Сане тоже повезет, значит.
Будем изредка встречаться на улицах города, как-то Саня увидит у меня значок «Депутат сельского Совета» и попросит его подарить, очень он ему понравится.
Значок я у деда выпросил, когда продавали дом в деревне и увозили их с бабулей из деревни в город. Он был депутатом в своем колхозе, которого уже не осталось к тому времени, как и всего советского.
Но все это еще очень далеко впереди от нас по времени.
Сейчас мы простые советские парни и ни о чем таком в жизни даже близко не догадываемся.
Я, конечно, определенно знаю про наше будущее и теперь ломаю голову, даже с заметным облегчением от удачной развязки, спеша домой. Сане я ни о чем таком рассказывать не стану, лучше сохраню хорошее отношение ко мне, гораздо целее останусь.
А то еще решит, что я немного ненормальный и станет держаться подальше от такого товарища.
Глава 7 ПЛАНЫ И МЕЧТЫ
Дохожу до нашей квартиры, где налив себе чая и смастерив гору бутербродов с хлебом, маслом и сыром, я решил серьезно задуматься о своем возможном будущем.
Как-то пришло понимание, что я очень вероятно надолго, а может и на всю оставшуюся жизнь в этом теле останусь.
– И что же мне делать? К чему готовиться? – мысли так серьезно путаются в голове.
Пока никого нет дома и мне не будут мешать пораскинуть мозгами, я даже достал тетрадку и начал записывать свои мысли, чтобы смог потом вспомнить. Давно уже у меня такая привычка есть, очень помогает по жизни.
Что делают вообще попаданцы в советское прошлое?
Кроме того, что спасают Советский Союз, прорываются на прием к Сталину или тому же Андропову с криком:
– Я все знаю!!! Я вас всех спа-а-а-су!!!
И их пакуют санитары в специальную одежду с длинными рукавами, отвозят в специальное помещение.
Сталина уже нет, как и верного в кавычках Лаврентия, а вот Андропов еще будет…
Нет, даже не так, чего хотел бы делать лично я? Что мне нравится – я знаю, теперь, как можно соотнести это с тем, что имеется за окном.
Спасать сам социальный строй поздно, человеческая порода не меняется настолько кардинально, чтобы питать какие-то надежды на другое будущее. Нас ждет дикий капитализм во всех его проявлениях через какое-то время.
Еще восемь лет правления КПСС, два года непонятной неразберихи, свободный рынок и суровые девяностые годы семибанкирщины.
Вылезать с моим умением немного торговать еще рано, лет шесть точно придется делать это, привлекая как можно меньше внимания. Но устроиться в такое место, куда-нибудь в торговлю или сферу услуг я вполне могу, понимая
