Имя Мария я не использую, а Петронилла было дано мне только как имя святой. Так хотел мой отец. Петрой звали мать моей матери. Это имя часто встречается в немецких землях, но не в Италии. А ваше имя, сэр?
– Робин.
Она не могла не улыбнуться.
– Маленькая птичка с красной грудкой?
– Веселая и дружелюбная. – Она, должно быть, недоверчиво хмыкнула, потому что Робин сказал: – Разве я не стал вашим другом?
– Вы надоедливы.
– Я ранен, Воробей.
– Я знаю эту цитату. «Кто убил малиновку? Я сказал, воробей, моим луком и стрелой…» Я не хотела сказать ничего плохого, сэр, несмотря на то, что вы точите меня, как вода – камень.
– Чертовски медленно вода точит камень, – по-прежнему весело сказал Робин.
Больше похоже на солнце и лед, что вовсе не так уж медленно.
– Вы должны прекратить это. Вы должны обращаться со мной как с сестрой, потому что еще немного, и даже французские крестьяне узнают правду.
Робин посерьезнел.
– Увы, вы правы. Значит, брат и сестра, по крайней мере на эту ночь.
Слава богу. На этих условиях она сможет выжить. Карета резко повернула налево в обнесенный стеной скотный двор, и ворота с глухим ударом были закрыты. Этот звук заставил ее замереть от страха. Абсурд. Стена и ворота сделаны для безопасности, и, пока она сидит здесь, Варци может проехать мимо и не догадаться, что она совсем близко.
Мимо ее окна, разбрызгивая грязь, пробежали две женщины. Дом женщин. Бояться нечего. С их стороны очень мило выйти под дождь, чтобы впустить их. Они пробежали мимо крепкой женщины средних лет, которая стояла в открытой двери дома, жестами и криками раздавая приказания. Карета медленно двинулась вперед, и наступила тишина.
– Благодарю тебя, Господи, – произнесла Петра.
– Аминь, хотя после всего этого грохота тишина кажется почти зловещей. Вот, возьмите Кокетку и не позволяйте ей бежать за мной. Меньше всего нам нужно, чтобы она вымазалась в грязи.
Он передал Петре собачку, открыл дверцу со своей стороны и спрыгнул на землю. Окинув взглядом строение, он обернулся, чтобы предложить ей руку.
– Это просто навес, но земля сухая.
Сунув собачку под мышку, Петра вышла из кареты.
Дверь дома закрылась. «Сарай», где им предстояло провести ночь, представлял собой грубо сколоченную крышу, стоящую на трех деревянных столбах впереди и с двумя стенами в глубине. Дождь стекал с края крыши в грязное озерцо между сараем и фермерским домом.
– Совсем не те апартаменты, которые я надеялся предложить вам сегодня ночью, – сказал он.
– Для меня это гораздо безопаснее.
Собачка заерзала, и Петра передала ее Робину, но тот опустил Кокетку на землю.
– Она привередлива, так что вряд ли выйдет наружу в такую грязь.
Кокетка встряхнулась и начала исследовать помещение.
Было прохладно и сыро, и Петру проняла дрожь.
– Мне нужен мой плащ. И вам тоже.
– Вы
