скоро выставим его на аукцион.
– Всего один артефакт?
– Пока только один, – кивнул я.
– И сколько вы за него попросите? – скептически подняла бровь Ольга. – Расходы на лавку-то сумеете окупить?
– Стартовая цена будет пятьдесят тысяч гривен, а там посмотрим, как ставки пойдут.
Сёстры онемели. Наконец, Стефа спросила:
– Не много ли просишь?
– Не для бедных безделушка, конечно, – глубокомысленно согласился я.
– Знаешь, Кеннер, – решительно сказала Ольга, – я вот себя к бедным никак не могу отнести, но я в жизни не отдам столько за какую-то побрякушку.
– Не загадывай раньше времени, – улыбнулся я. – Впрочем, с аукционом пока ещё ничего не решено – Лена подумывает выкупить это украшение для себя, по стартовой цене, конечно. Я её уговариваю этого не делать, но если уговорить не получится, то какой тогда аукцион?
– Лена хочет это купить за пятьдесят тысяч[1]? – неверяще переспросила Ольга.
– Она боится, что потом цена таких артефактов сильно увеличится, – объяснил я. – Мы считаем, что цена на аукционе может дойти и до ста тысяч, а стало быть, следующий подобный артефакт уже не получится выкупить всего за полсотни. Лена, конечно, тоже не бедная, но это и для неё очень немало.
– Он нас разыгрывает, что ли? – Ольга в замешательстве обратилась к Стефе.
– Разум говорит, что разыгрывает, а сердце подсказывает, что, может быть, и нет, – с сомнением ответила Стефа. – Не знаю, Оля, раньше я не замечала в нём склонности к глупым шуткам. Возможно, он и в самом деле не шутит.
– Ну, это мы просто в качестве рекламной акции первым выставляем самое дорогое украшение, – объяснил я. – Потом планируем продавать народные вещички, тысяч по пять-десять.
– Народные, скажешь тоже, – фыркнула Стефа. – Ну, посмотрим. Но я тебя предупреждаю, Кеннер: если ты сейчас разыграл нас, как дурочек, то ты об этом пожалеешь.
– Не разыгрывал я вас, – обиделся я. – Никогда не стал бы это делать с людьми, которых я искренне уважаю. Да и вообще нет у меня такой привычки.
– Искренне уважает он нас, – проворчала Стефа. – Ладно, хватит об этом. Лучше скажи – что там у тебя за шевеления с дружиной? Ты с кем-то воевать собрался, что ли? Многие встревожились, а некоторые так даже семьи отправляют подальше.
– Семьи-то зачем отправлять? – удивился я.
– Не знаю, – пожала плечами Стефа. – Я тоже думаю, что незачем, но моего мнения никто не спрашивал. Так всё-таки – что у тебя происходит?
– Дружина едет в империю к Бернару, – вздохнул я. – Попы её наняли, целиком.
– А тебе-то к чему туда влезать? – поразилась Стефа. – Ты настолько нуждаешься в деньгах?
– Ни к чему, – покачал головой я. – Не нуждаюсь.
Сёстры молча смотрели на меня, ожидая пояснений. Пришлось объяснять:
Пятьдесят тысяч гривен – это примерно пять миллионов долларов. В нашем мире это совсем недорого за уникальное украшение, но мир Кеннера не настолько глобализован, стада миллиардеров по нему не бродят, и такая сумма за безделушку выглядит огромной.
