ным прятать от меня книги, в том числе и те, что «не по возрасту», за что я им очень благодарна; например, «Жизнь» Ги де Мопассана я прочла лет в 12, к ужасу матери моей школьной подруги. Сейчас у нас с мужем книжный шкаф занимает целую стену, только книги на полках уже другие, не все старые выдержали испытание временем и переездами.
Я училась в МГУ, закончила аспирантуру, работала психологом, потом психотерапевтом в кризисном стационаре, где лежат люди, потерявшие волю к жизни… И тут выяснилось, что я обладаю даром понятно, человеческим языком, не жонглируя профессиональными терминами, объяснять сложные вещи. Первую книгу я написала, когда долго болела, валялась дома и маялась от безделья. Для меня стало открытием, что я умею писать! Эта книга, «Заслужи себе счастье», стала бестселлером, только что вышло 7-ое переиздание. Она предназначена для женщин, ее жанр – популярная психология. В этом ключе я написала еще 9 книг, используя свой опыт психотерапевта.
Как-то так получилось, что я ушла из практической психологии и переключилась на книги. Я работала в издательстве, была редактором, переводчиком, рецензентом. Ну и писала сама. Сейчас я профессиональный писатель, у меня вышло в свет 23 книги в разных жанрах, но об одной из своих ипостасей, психотерапевта, я никогда не забывала. Эта книга – синтез моего опыта работы с людьми и книголюбия-книгознания. А так как моя первая и любимая специальность – биология, то я назвала бы это симбиозом.
Моими пациентами были по большей части женщины, и эта книга написана в основном для них. Мужчины читают другие книги. Все имена изменены, и никто не сможет себя узнать в тех, о ком я пишу.
Могут ли романы быть психотерапевтичными?
Ей рано нравились романы;
Они ей заменяли все;
Она влюблялася в обманы
И Ричардсона и Руссо.
А.С.Пушкин "Евгений Онегин"
Давайте сначала поговорим о романах. Романы бывают разные, и трудно представить себе, что «Братья Карамазовы» и какая-нибудь легкомысленная книжонка типа «Любовь в моем сердце» называются одинаково. Но пушкинская Татьяна читала не Достоевского (впрочем, в то время великий русский писатель ходил еще в коротких штанишках), а «чувствительные» романы Сэмюэла Ричардсона. Очень длинные и нудные произведения о торжестве добродетели, и не только на взгляд читателя XXI века – Пушкин писал, что «Кларисса» (его лучший роман) неимоверно затянута и скучна, такое можно читать только в глубокой провинции. Кстати, один из героев Ричардсона, Ловелас, знаком всем – его фамилия стала нарицательной. Надо сказать, что над несчастьями героинь рыдали в основном женщины, женщины и сейчас любят читать «про любовь», мужчины до таких книжек редко снисходят.
В прошлые времена, когда не было телевизора, радио, смартфонов и прочих гаджетов, романы нередко читали вслух, в семейном ли кругу или в обществе друзей и знакомых. В дневном расписании Чарльза Дарвина (и представлять его не хочу, все его должны знать!) были два часа, когда он ложился передохнуть, и кто-нибудь из домашних читал вслух очередную книгу. «Мне прочли необычайное количество романов, и все они нравятся мне, если они более или менее хороши и имеют счастливую развязку – нужно было бы издать закон, запрещающий романы с печальным концом.... Романы, которые являются плодом фантазии, хотя и фантазии не очень высокого порядка, в течение уже многих лет служат мне чудесным источником успокоения и удовольствия, и я часто благословляю всех романистов». Совсем недавно и у нас такое семейное чтение было принято – не только детям на ночь читали сказки, но и взрослые тоже с удовольствием слушали что-нибудь более им подходящее по возрасту. Такое совместное времяпровождение окончательно ушло в прошлое с появлением аудиокниг, ведь никто из непрофессионалов не выдержит сравнения с актерами-чтецами, например, с Александром Клюквиным, С другой стороны, любой человек может попробовать себя в этой роли на Литрес.
Все мы в школе изучали литературу, читали длинные романы, кто-то охотно, а кое-кто – из-под палки. Если вам достался плохой учитель словесности, то это не значит, что классики плохо писали. Большая литература требует вдумчивого чтения, размышления и сопереживания. Часто эти произведения заканчиваются трагическим финалом, и на душе остаются грусть и сожаление о погибшем герое, к которому мы успели привязаться, которому сопереживали. Настоящая литература для того и существует, чтобы воздействовать на читателя и вызывать у него катарсис, душевное потрясение, очищение, и самые трагические события, изложенные пером мастера, могут вызвать у читателя сильнейшие положительные эмоции… В этом состоянии иногда человек что-то для себя проясняет, неожиданно приходит разрешение внутренних конфликтов. Вот что писала по этому поводу наша замечательная писательница Галина Щербакова: "Я сама была комком нервов от предательства подружек… И хотя я не распутала свой ком, он распустился сам. Я помню, как ушел ком… Я тогда дочитывала "Домби и сын" и плакала. Каким-то непостижимым образом слезы над романом растопили мое горе, с тех пор я верую в силу чтения" ("Комок
