я тебя подвезу? Или предпочитаешь толпиться в омнибусе?
– Не против, – буркнул я и отвернулся к своему окну.
Город погружался в осень. Деревья стали постепенно отходить, и потому Пантарэя начала окрашиваться разными цветами, а воздух наполнился типичным запахом прелой листвы. Всё это могло бы показаться милым и даже романтичным, особенно под густыми лучами опускающегося солнца, но у меня на душе было так погано, что радостные лица детей вызывали только отвращение.
– Ты задолжал мне кое-что, – Аврора, видимо, перешла, наконец, к делу. – Ты ведь не из тех, кто зажимает игорный долг?
– Не помню, чтобы мы с тобой пересекались за карточным столом.
– Не притворяйся идиотом. Вы проиграли, и ты мне должен одну чудесную ночь, в течение которой продемонстрируешь мне всё, чему научился в “Сладких Ножках”. Кстати, твои ножки тоже ничего.
У меня перед глазами от ярости появились пятна.
Вдох. Раз, два, три. Выдох.
– Сочту за комплимент. Но я тебе ничего не должен. Команде Виригии засчитана победа в этом матче.
– Фактически вы проиграли, – возразила Аврора. – Если бы Эллонцы не были дисквалифицированы…
– Они победили за счёт того, что нарушили все возможные правила, и судья на это закрыл глаза. Если бы они играли честно, то мы бы их вздёрнули ещё в первом тайме.
Аврора хмыкнула.
– Лео, мы же с тобой не чужие люди. Ты прекрасно понимаешь, что рано или поздно мы с тобой всё равно окажемся в одной постели. Ты не сможешь отвертеться от этого просто потому, что по условиям брачного договора расторгнуть брак мы сможем только после того, как я рожу двоих, причём именно от тебя. Если хочешь скорее избавиться от этого бремени, поторопился бы.
– Пока что я никому ничего не должен, никакого брачного контракта не заключено. Так что отвали уже от меня.
Аврора крутанула руль, заехав в лес, который тянулся по левую сторону от дороги, после чего нажала несколько кнопок, заперев двери и крышу. Мобиль остановился, и она повернулась ко мне всем корпусом.
– Не понимаю, зачем ты строишь из себя принципиального. Ты жалок, Лео. Дракон, у которого даже нет собственного мобиля. Ездишь на общественном транспорте, не можешь позволить себе нормально питаться в академии, сидишь там на стипендии засчёт того, что числишься членом команды. И как? Тебе хоть на еду хватает этой стипендии? Уж я-то знаю, ты ешь за троих.
– Какая забота, – прорычал я.
Чего ей вообще надо от меня?! Пристала, как банный лист, и испытывает моё терпение, которого и без того довольно мало.
– Ты никто, Лео, – продолжила она. – Твои родители изгнаны из клана. Тебя хоть и приняли, но все ведь помнят, кто ты и откуда. Все, кроме тебя.
– Заткнись, – мой голос стал низким и утробным. – Заткнись, пока я не применил силу куда страшнее, чем мой кулак.
– Ты не станешь со мной ничего делать, – она серьёзно покачала головой. – Ты печёшься
