сказал он смиренно.
– Так вы поможете нам его расторгнуть? – глухо поинтересовалась Амаль.
Сейчас она особенно хотела этого, увидев себя глазами Мираса. Получив доказательство, что напрасно подозревала юношу в корысти.
А Мирас замер, потупившись, все прокручивая в мыслях последнее воспоминание Амаль. От него веяло одиночеством и безысходностью. Ни поддержки родной души, ни надежды не чувствовалось в увиденном.
– К сожалению, нет у меня власти расторгнуть ваш обет, – развел руками служитель, кротко глянув на молодых людей. – Но если намерения ваши честны и ясны, дам совет: идите к бесконечному озеру, на берегу его найдите престарелого мужа, возможно, он сможет вам помочь.
7
Простившись со служителем Храма Вечного Мира, Мирас и Амаль вновь двинулись по дороге. Уже дважды обманулись они в своих чаяньях, поэтому каждый шаг давался тяжело. Где легкость души, о которой поются песни и слагаются стихи. Испытания и лишения предназначалась только грешникам. А разве Амаль успела нагрешить? Или Мирас?
Девушка с неприязнью вспоминала мачеху. Та в свое время не нашла ни ласки, ни добрых слов, ни объятий, чтобы завоевать любовь падчерицы. Но зато похороны обставила с шиком, наверняка просто боялась, что душа Амаль бумерангом вернется к ней и отнимет покой. А подумала ли Рамина о том, кого свяжут с умершей брачные обеты? Тем более, если бы Мирас остался жив, ему пришлось бы хранить верность той, кто по-настоящему никогда бы не стала его женой. Каково это? Заведомо, навсегда отказаться от любви и человеческого счастья.
Парень же вспоминал свою матушку. Хорошо, что она ушла в Вечный Мир задолго до того, как ее сына сначала ограбили на дороге, а потом обвели вокруг пальца лживые служители Храма. Мать всегда считала его отзывчивым, смелым, умным, способным справиться с любыми трудностями. В итоге оказалось, что Мирас слабый, доверчивый и трусливый человек, еще и с чрезмерно завышенной самооценкой. Кем он счел Амаль, впервые увидев ее под расшитым покрывалом – избалованной, не достойной добрых чувств девушкой. А сам бы он вынес хотя бы день в окружении полного безразличия, разбитый параличом и без надежды на толику любви и счастья?
Молодые люди бы очень удивились, узнав, каким гармоничным, витиеватым узором переплетаются их мысли, но оба предпочли держать их при себе.
Когда спустились сумерки, а в траве вдоль тропы зажглись светлячки, перед взорами молодых людей открылось бесконечное озеро. Вода в нем была настолько прозрачной, что даже издали виднелись косяки рыб и каменисто-песчаное дно. На берегу стоял шалаш. Рядом с ним – скамья, на которой сидел пожилой мужчина и чинил сеть. В его пальцах мелькал челнок, помогающий латать дыры. Под ногами мужчины резвился с привязанными к сети грузилами маленький котенок.
– Доброго вечера, уважаемый! – поприветствовал Мирас.
Мужчина с хитрым прищуром оглянулся на подошедших к нему, щелкнул пальцами,
