больше врагов срубил!
Кого-то из «клестовцев» тут же выбили из седла, один из воинов, что скакал перед Ярославом, вдруг охнул, а и его спины показался наконечник копья, брызнула алая кровь.
Ярослав уже приметил того копейщика, что сгубил товарища, и даже нацелился поквитаться, но его опередил кто-то из ратников, разрубив пешему воину, лишившемуся щита, голову.
Схватка между двумя небольшими дружинами длится недолго. Это вам не сражение и не битва, в которой полки, принимавшие первый бой, отходят, а на замену потрепанного воинства встает другое, вступает в схватку, а потом, по мере надобности, отступает или переходит на другое место, а то и погибает под ударами противника. А полководцы медлят с принятием решения, пытаются вымотать врага и стараются сберечь резерв, чтобы кинуть его в надлежащее время в нужное место. Нет, здесь все решалось быстрее. Можно даже сказать – скоротечнее. Да и как по-другому, если дружины такие маленькие? Тут и места поменьше, и сроки короче. Вот только, умирают все одинаково – хоть в большой битве, а хоть и в маленькой стычке.
Но все равно, все пространство заполнилось звуками – ржанием коней, яростными криками и стонами раненых. А еще – лязгом клинков, ударявшихся друг о друга, мерзкими звуками мокрой плоти, которую раздирает меч и чавканье, которое издает топор, врубившийся в тело врага.
И ведь нет никакой поэзии и упоения боем, а только горячий бред и боль.
Боковым зрением Ярослав увидел, что неподалеку от него откуда-то выскочил пеший воин, с огромным топором на длинном топорище. И ведь лезвие топора несется прямо на него! Парень даже понял, куда упадет топор – а прямо на его бедро, потому что выше пеший ратник не дотянется. И Соколов даже рассчитал дальнейшие действия врага: вот, тот нанесет удар лезвием по бедру, а когда Соколов начнет падать вниз, то враг его добьет ударом по голове. И никакой кожаный шлем не удержит топор. Вон, ворог уже улыбается, ощерился желтыми зубами, словно лошадь. И глаз не видно, а если они и есть, так скрыты «личиной», нацепленной на шлем.
Нет уж, шиш тебе!
Кажется, время остановилось на долю секунды. И все происходящее с человеком двадцать первого века казалось, словно в замедленной съемке. Но за краткий миг Ярослав умудрился развернуть мерина и принять падающее лезвие на свой щит. Тряхнуло изрядно и левую руку, да и все туловище. Кажется, даже мерина подкинуло на месте. А что со щитом-то? Тьфу ты, половину щита снесло, словно не топором стукнули, а проехала гусеница трактора.
И как после таких ударов в седле-то держатся? Положено бы вылететь, как пробка из бутылки, но парень умудрился усидеть, да еще и сразу, не думая, махнуть мечом сверху вниз, метясь в ту самую руку, что держала топор.
Достану тебя зараза!
По руке попасть не успел, враг ее отдернул, сумев спасти кисть, зато открыл плечо. А Ярослав даже не понял – ударил ли
