военной силой, распад социалистических режимов в Советском Союзе и Восточной Европе потряс Китай, где чиновники и ученые размышляли о причинах и обсуждали способы избежать подобной участи. Одни объясняли крах СССР политикой и экономическим застоем под руководством Леонида Брежнева с 1964 по 1982 год. Другие обвиняли Михаила Горбачева и стратегию США, направленную на поощрение «мирной эволюции» социалистических режимов. «Усилия международных капиталистических сил по подрыву социалистических систем путем «мирной эволюции» будут становиться все более интенсивными», – писал Си в конце 1991 года, будучи муниципальным партийным боссом. «Они никогда не откажутся от подрывной деятельности, проникновения, нанесения ущерба и нарушения такой крупной социалистической державы, как мы». Когда Си начинал свою карьеру в качестве уездного чиновника в начале 1980-х годов, бушевала холодная война, Китай стоял среди десятков социалистических государств под флагом мирового коммунизма, а президент США Рональд Рейган заявил, что марш свободы и демократии «оставит марксизм-ленинизм на пепелище истории». К тому времени, когда Си пришел к власти, капитализм стал мировой ортодоксией, осталось только пять социалистических государств, а Народной Республике исполнилось всего шестьдесят три года – немногим меньше, чем Советскому Союзу за шестьдесят девять лет.
Поколения китайцев учили направлять свой патриотизм через зажигательный революционный гимн: «Без Коммунистической партии не было бы нового Китая». Так было и с Си. Родившись всего через несколько лет после провозглашения Мао Народной Республики, Си не знал никакой другой политической власти в Китае, кроме партии. Принц, сын героя революции, он получил элитное воспитание, которое привило ему чувство собственного достоинства и железную приверженность коммунистическому правлению. Будучи неизбираемым авторитарным лидером, он утверждает личную легитимность, которая неотделима от моральных претензий партии на власть. Если революционные подвиги Мао сделали его живым божеством, то Си всем обязан партии, которая его воспитала, сформировала и наделила властью. Его власть полностью проистекает из занимаемых им должностей и политических структур, которые эти должности обеспечивают. «Партия – это власть в Китае, и Си силен только благодаря ей», – пишет Керри Браун, профессор китаеведения в Королевском колледже Лондона. «Он не существует отдельно от культуры партии и не обладает автономией от нее».
Есть и более практические соображения. Партия установила настолько полную политическую монополию, что она вплелась почти во все сферы жизни китайского общества. Члены партии в подавляющем большинстве работают в государственных учреждениях от Пекина до отдаленных деревенских офисов. Они контролируют средства массовой информации, управляют государственными компаниями, контролируют гражданские и религиозные группы, возглавляют
