не сестры. Я просто помогаю. Она у нас городская, ничего не умеет вот и…
– Люська, – подала голос Маша и, смерив меня подозрительным взглядом, прошипела: – Не трепись. Михаилу, наверное, неинтересно.
– А чё такова? – отмахнулась Люся и, поджав губы, прошептала: – Не обращайте внимания, она всегда такая кхм… шуганная, – а потом, склонившись, с придыханием затараторила: – А вы к нам в гости приехали? К кому же? Чья родня?
– Я ваш новый участковый, – сообщил я спокойно и, кивнув на медитирующую Машку, спросил: – А что, Марию кто-то обижал?
– Да вроде от мужика одного скрывается, – вздохнула Люся и, поцокав языком, с готовностью продолжила делиться сплетнями: – Сильно не рассказывает, но то ли бил, то ли пил, то ли…
– Бывает, – нахмурившись, кивнул я и, чувствуя, как смесь водки и непривычно крепкого табака подступает к горлу, поспешил сменить тему: – Чем помочь? Может мешки перетаскать или?..
– Или, – неожиданно вмешалась Маша и, отлепив попу от мешков с картошкой, встала. Чертыхнувшись, упёрлась кулачками в поясницу и прогнулась, а потом, кивнув на стоящую в конце огорода баню, попросила: – Воды и дров, а то я уже…
– Воды я натаскала, – перебила Люська и, смерив меня оценивающим взглядом, мурлыкнула: – А вот дров бы надо.
Получив законное разрешение проникнуть на Машкину территорию, расплылся в коварной улыбке, отчего Людмила снова покрылась румянцем. Дядя Вася так и не появился, поэтому я зашёл в ограду и, дойдя до бани, огляделся. Недалеко от бани, у покосившейся сарайки обнаружился внушительный пенёк с торчащим из него топором.
Башка от ядерной смеси алкоголя и табака начала нещадно болеть, но отказываться от самим же навязанной помощи было поздно. К тому же решил, что лучшим способом держать Машку под постоянным контролем будет налаживание отношений с её местной подружкой.
Скинув футболку, поиграл мускулами, надеясь, что все заинтересованные лица за мной наблюдают, и ухватившись за древко топора, вытащил его из уже порядком искромсанного пенька.
А вот дальше произошёл затык. Как колют дрова, чисто теоретически представлял и даже видел в детстве, как это делал отец, но вот отсутствие практики заставило подрастерять боевой запал. Поставил на пенёк валяющуюся рядом чурку и примерившись, всадил топор почти до середины. Мысленно себя похвалил, но, поняв, что топор намертво застрял, выругался.
Оглянулся на девушек, как раз сгребающих сухую картофельную ботву и, поймав скептический взгляд Ромашкиной, подмигнул. Машка поджала губы и, отвернувшись, продолжила своё занятие.
Почесал затылок и, вспомнив фильм про строптивого итальянца, хмыкнул. Ну что ж… Даже мелодия из фильма в башке заиграла. Расколов несколько чурок в итальяно-разъёбистом стиле, порядком взопрел. Потёр шею, гадая, надолго ли меня хватит, но от дальнейшего позора внезапно избавила Маша. Прошла мимо меня в сарайку и, набрав из большой поленницы дров, понесла их к бане.
– Дров полно,
