сколько набежало.
Японец и далее под навесом.
На большой фанере довольно высоко (не дотянуться и не стереть) – мелом фамилии и цифры. Рыба и деньги. Против фамилии Макушина число в два раза большее, чем против фамилии Семибратова, но и это не маленькое.
– Ещё поработаем, а дома отдохнём.
«Дома», – так говорит Макушина Настя о бараке.
Маленький катерок «Оболь» («о» почти стёрто, осталась «боль») подвёз много рыбы. Она бьётся, как бы налитая в сеть. Дождь мелкий, еле ощутимый, опять не идёт, а висит. Кто-то авторитетно информирует: сайру ловят в дождь. Рыбаки выкидывают из трала другую рыбу, крабов, которые деловито идут по доскам причала.
– Гляди, какая! Крупнее той, которую Рита с Валей…
Бьётся рыбина. Настя – к катеру.
– Что, синеглазая?
– Рыбу-то куда?
– В море.
– Какая это?
– Горбуша. А тебя как звать?
– Меня? Тамарой. Рыбу, горбушу, отдашь?
– Бери! Где живёшь: в старых бараках или на горе? Тамара? Найду.
Настя тянет рыбу за хвост.
– Домой! – командует она.
Вдвоём кладут рыбу на фартук, перекрутив концы и сдавив крупную тушу. Идут – хохочут. Руки от хохота слабеют, а рыба как долбанёт хвостом! И – плюх в пыль! Мимо – люди, улыбаются. Да ну её, кинуть и убежать. Опять укладывают на фартук. Лестницы: одна, другая… На третьей рыба вырвалась.
Кое-как донесли на гору. Рыба грязная.
– Беги за ушатом! – велит Настя.
Рыба оживает у водопроводной колонки в новом ушате, выданном комендантом общежития. Вода вымыла до блеска. В комнату – её! Деловая Настя пишет: «Девочки! Сварите уху. Саша и Настя».
Идут обратно.
– А почему – Тамара?..
– Имя говорить? Ещё найдёт! – Глаза в макияже, как на бал, сердито темнеют.
Они топают цунамными лестницами. Вот и опять цех.
Вдруг она видит Веруньку… «Возьми сестру за руку», – мама и бабушка помогают водителю перетаскивать вещи в дом. Сандра хватает ручонку и делает широкие прыжки к крыльцу. Она тороплива: на соседней даче у теннисного стола мальчишки, два брата, которых она обыгрывает. Рука дёргает Веруньку, и малышка падает, оцарапав до крови колени. Ей лет пять, она такая маленькая, такая беленькая и так громко рыдает!
Что это я? – текут слёзы: больно дёрнула её за ручку… И от бабушки, от мамы уехала далеко! От Веруньки. Да и папу теперь жальче.
Бухта подковой. А впереди ворота рейда, и на нём далеко рыболовный катер. «Оболь», от которого осталась «боль». С тем рыбаком, которому нравятся синеглазые девушки…
Цех новый, в нём не воняет. «Не работали тут с тухлятиной», – реплика учётчицы. Ледяная вода хлещет. Порционка брызжет рыбой; те, кто рядом с агрегатом, укладывают первыми. Они с Настей посредине.
Справа – тётка. У неё острый живот, кривые ноги. Откуда она, где обитает:
