style="font-size:15px;"> – Понимаете, мы вчера закинули в дистрактор этого принтера человеческое тело, и я волновался, как вообще можно будет использовать предметы, которые после этого будут созданы, он же перерабатывает все. Представляете, напечатать зубную щетку и знать, что она создана в том числе из… ну, в общем, вы поняли, наверное.
– А… да-да, ясно. Мне, пожалуй, пора, – поднялась Надежда, надеясь, что сохраняет бесстрастное выражение лица.
На деревянных ногах она прошла к выходу, старательно перешагивая через обломки капсулы, остановилась на пороге. Подумала немного, обернулась.
– Стандартные тренировки начнутся с завтрашнего дня, выход на пробежку в двенадцать минут шестого, прошу не опаздывать. Вечером проверь личную почту, я скину описание дыхательных упражнений для подготовки к обучению практик ментального сокрытия.
Кивком попрощавшись с озадаченным Новицким – после экстренного выхода из виртуальной реальности плавающее сознание как после наркоза, Надежда вышла из комнаты.
Навстречу ей уже бежали бойцы Соколова, мелькнули серебристые волосы обеспокоенной Наоми. Надежда Геннадиевна, мыслями находясь совсем не здесь, ответила на несколько вопросов, раздала дежурные указания.
Она старалась выглядеть невозмутимо, но внутри кляла себя последними словами. И, закончив с формальными обязанностями, поспешила направиться к себе. Впервые за много лет Надежда испытывала жгучий стыд и смятение.
В голове пульсировала мысль: «Господи, какая же я дура! Точно теперь примет за последнюю идиотку».
Глава 3
«Господи, что за дичь я несу?! Какое тело, какая зубная щетка, зачем я ей это рассказал?!»
Осознание сказанного пришло постфактум. Ощущение – как бывает после наркоза, когда в себя уже пришел, а в ясное сознание еще не вернулся.
Похоже, наше обучение, еще не успев начаться, уже близится к завершению: ее кавайная светлость покинула разбомбленную комнату с таким лицом, как будто здесь не капсула взорвалась, а гранату в деревенский сортир бросили. Причем будто именно я эту гранату и кинул, ее об этом не предупредив. Она хотела на меня посмотреть, она на меня посмотрела, м-да.
Нет, ну кто знал-то, что так получится?
Жалко, жалко, а я уже было надеялся, что сработаемся – Надежда Геннадиевна, пусть и старалась казаться бесстрастной снежной королевой, мне начинала нравиться своей рассудительностью и спокойствием. Ну, это кроме эффектной кавайной внешности, конечно.
В комнате уже стало тесно от кучи бойцов, озадаченно осматривающихся, а я подхватил одежду и, стараясь не поскользнуться на интрогеле, пошел принимать душ.
– Дмитрий Сергеевич, что здесь… произошло? – спросил меня один из людей Соколова, молодой парень в мундире с фамилией «Никонов» на левом кармане.
Я даже задумался, не зная, как тактично ответить на такой интересный вопрос.
– Стреляли, – пожал я плечами.
