вложили ему сейчас в ладонь один конец длинной и запутанной нити.
Глава 8
Посвящение в детективы
Стрейнджуэйс ожидал чаепития с некоторым любопытством. Он сходил в деревню, купил более или менее съедобное печенье и изрядное количество шоколада, а по возвращении отправился на поле для крикета, пребывая в том приятном состоянии эстетического подъема, смешанного с сосредоточенностью профессионала, которое любитель крикета разделяет только с любителем музыки и рыбаком. Посреди Большой площадки катали шары лучшие одиннадцать и противостоящая им вторая команда, усиленная Гриффином и Тивертоном. Во второй раз с момента появления в школе Найджел понял, что такое мастерство: Рэнч продемонстрировал его на уроке, Тивертон – на площадке. Этот человек был прирожденным крикетистом. Наблюдая за тем, как он со свойственной ему небрежностью расправляется с иными отнюдь не бездарными игроками, Найджел почувствовал, что готов, вне всяких доводов разума, исключить Тивертона из круга подозреваемых. Просто человек, владеющий клюшкой так, как он, не способен совершить столь гнусное и трусливое убийство. Кажется, прошло совсем немного времени, на протяжении которого Найджел, словно выпав из времени, оставался наедине с голубым небом, зеленой травой и красивой игрой, как он взглянул на часы и убедился, что до начала чаепития осталось всего десять минут.
Он поспешил, поставил кипятиться воду, выложил на стол еду и принялся ждать гостя. На самом деле их оказалось двое. Стивенс Второй сунул голову в дверь, в упор посмотрел на Стрейнджуэйса и спросил:
– Можно мне еще кое-кого позвать?
– Конечно, приводи, если хочешь.
– Спасибо, сэр, он уже здесь, за дверью.
Стивенс сделал шаг назад, и в коридоре послышался возбужденный диалог.
– Пошли, он говорит, можно.
– Да, но что скажет Перси?
– Да наплюй ты на Перси! Он будет делать то, что велит ему детектив, куда денется.
– А какой он из себя?
– Нормальный. Да пошли же! На столе там молочный шоколад.
– Ладно, нечего тянуть меня за уши.
Стивенс Второй переступил через порог, волоча за собой круглолицего краснощекого подростка, которого он представил следующим образом:
– Это Понсонби. Мой заместитель. Не споткнись о стол, олух ты эдакий.
Под воздействием печенья и шоколада Понсонби быстро стал самим собой. Диктатор же открыл огонь из всех орудий. Он оценил достоинства разных типов прохладительных напитков, полностью описал свою эскадрилью игрушечных самолетов и, обретая все большую непринужденность, пересказал несколько малоприличных историй из жизни преподавателей школы. Когда на тарелках ничего не осталось, он подвел итог:
– Классная закуска, сэр. Намного лучше, чем этот помоечный жир на картонных тарелках.
– Жир на картонных тарелках?
– Он имеет
