к бою и походу.
– Значит, правила такие, – заявил Босов, – что никаких правил нет. Можно бить во все точки и использовать все подручные предметы, которые сможете найти. Время три минуты.
– Погоди-погоди, – остановил его я, – про подручные предметы давай поподробнее, такого пункта в правилах я что-то не припоминаю.
– А чего подробнее-то? – вызверился на меня Босой, – я всё сказал, ты всё услышал.
– Чего у тебя за пазухой спрятано? – прямо перешёл я к интересующему предмету. – Покажи сначала, а потом уж и начнём.
– Лови, Ахун, – это Босов крикнул Игорю, игнорируя мои слова, и да, это оказалась финка весьма наворочанного вида. – Погнали.
А вот это уже совсем нехорошо, подумал я, отыскивая взглядом что-нибудь подходящее на этой площадке. Увидел сухой ствол от ивняка, валявшийся тут явно с прошлого года… а, пойдёт и это – поднял его, быстренько обломал тонкую верхушку, осталась палка длиной полтора метра примерно. И толщиной сантиметра три с толстого конца.
– Ну погнали, значит погнали, – обратился я к Игорьку, – гони.
А сам взял свой дрын посередине и начал крутить его, перебрасывая из руки в руку. Игорь выставил руку с ножом далеко вперёд, присел и начал осторожно придвигаться ко мне, следя за летающей палкой.
– Ты не боишься, Игорёк, – спросил я у него, пока он ещё был на достаточном удалении, – загреметь по тяжёлой статье?
– Это по какой? – спросил вместо него Босов.
– Если не до смерти меня зарежешь, то это тяжкие телесные, причём умышленные, до восьми лет, а если уж до конца пойдёшь, то это и вовсе будет 103 статья, до 10 лет… а если отягчающие обстоятельства найдут, то ломиться тебе будет уже 102 статья, там и до вышки можно докатиться… ты, конечно, лицо несовершеннолетнее, вышку тебе не выпишут, но пятнарик вполне могут. Нравятся такие перспективы?
– Врёшь ты всё, – заорал Босов, – Ахун, бей его, гада!
И Ахун ринулся на меня, целя ножом в живот. Я сумел как-то извернуться, так что нож вместе с его рукой пролетел мимо, а у Игоря открылся незащищённый затылок, по которому я немедленно и саданул комлем своей палки. Он упал, попытался подняться, но я оказался быстрее и сначала стукнул палкой по его правой руке, так что нож вылетел из неё, потом откинул нож ногой подальше, а сам заломил его руку за спину и начал подтягивать её к самой шее… это очень больно…
– Ну всё-всё, сдаюсь, – заорал он через пять секунд после начала болевого приёма.
Я для порядка подержал его ещё немного, потом отпустил и спросил у Босова:
– Бой закончен?
– Закончен, – угрюмо ответил он, смотря куда-то в сторону, – с ним закончен. А со мной ты ещё встретишься.
– Может прямо щас и встретимся, раз уж мы все тут собрались? – предложил я.
– Нет, я сказал потом, значит потом, – буркнул тот и начал помогать Игорьку встать на ноги.
– Ну и ладушки, – ответил я натягивая обратно майку с трениками, – только давай уже
