и Нэнси в притворном ужасе завизжали, за дверью послышался мужской гогот. Таиссия возбуждённо и притворно злобно выскочила за дверь, ругаясь:
– Ну ё-моё, уже мужчины, а как будто в детском садике!
Следом за Таиссией вышли Салли и Нэнси, продолжая игнорировать меня. Мне показалось, что я плохо застегнула рюкзак, и я принялась проверять молнию. Вдруг дверь в раздевалку плотно закрылась. Я услышала звук закрываемой защёлки.
Это неожиданно – оказаться в темноте, запертой в раздевалке. Раздался звонок. Конечно, я не стала в панике вскакивать, орать и барабанить в дверь. Это глупо, да и клаустрофобией я не страдаю.
Вскоре вокруг образовалась тишина. Лишь отдалённо, если приложить ухо к двери, можно услышать голоса одноклассников. Они столпились у спортзала. Что это за шутка, и чья? Это что, Коган, решил так меня шантажировать, чтоб я согласилась прийти на вечеринку?! Ну я ему устрою!
Снова я оказалась жертвой ловушки закона подлости. Когда ты не берёшь изодов и оружия – случается спецзадание! А то было бы прикольно использовать сейчас Иглу Демоуса – приспособление для открывания дверей, выйти наружу и посмотреть на лицо шутника, которое бы вытянулось от удивления – как это, мол, я вышла?
Никто не приходил. Училка меня не искала, одноклассники не всполошились. Хоть бы Коган всполошился! И тут до меня доходит что Коган вряд ли мог меня запереть. Он стабильно прогуливал физру, придумал липовую справку-освобождение, потому что считал физру пустой тратой времени. И в это время, пока шла физра, он либо курил в курилке, либо обжимался с Фэрри.
И вот я так сидела и сидела пять минут, десять. А на двадцатой минуте почувствовала, как у меня болит голова. Просто, без причины. Я полезла на ощупь в рюкзак за соком, завидуя Эдварду. Он говорил, что может видеть в темноте.
***
Августа поднялась по ступенькам в тот момент, когда класс уже заходил в спортзал. Преподавательница строго проверяла, чтобы все были в подходящей обуви. Августа села на место освобождённых. Когда учительница спросила её, что с ней, она ответила:
– У меня сильно болит голова. Я только что приняла таблетку. Могу я позаниматься после уроков или в любой другой день, когда голова пройдёт?
– Что ты, Клотильда! – взволновалась учительница. – Может, тебе лучше совсем пойти домой?
– Нет-нет, всё будет нормально! – заверила Августа учительницу. – Вы не могли бы только закрыть эту дверь? Так дует… – она смотрела прямо в глаза женщине и говорила искренним голоском.
– Конечно! Да, она открывается постоянно от сквозняков. Ключ пусть будет у тебя – вдруг постучится завуч, откроешь.
– Спасибо, – она изнутри заперла предбанник спортзала и сам спортзал, где занимался класс Клотильды. И торжествующе улыбнулась. Хотя, эта предосторожность ей показалась излишней: птичка вряд ли выберется из клетки и уж тем более
