решил рассказать тебе, потому что…
Запнувшись на полуслове, он закрыл рот. Потом быстро открыл его и снова закрыл. Открыл еще раз и опять закрыл. Похоже, он и сам не знал, почему так поступает. Господи, я уже ничего не понимала. Наконец он пожал своими огромными округлыми плечами и поймал мой взгляд.
– Ты нравишься мне настолько, насколько мне вообще может кто-то нравиться.
Охренеть.
Просто охренеть.
Диана как-то назвала меня безвольной. На самом деле в точности она сказала вот что: «Ты тряпка, Вэн».
«Ты нравишься мне настолько, насколько мне вообще может кто-то нравиться» нельзя было считать комплиментом. Совершенно точно нельзя было. Я не настолько тупая. И все же…
Из меня вдруг вырвался низкий смешок. Секунда, и я уже глупо хихикала, подняв глаза к потолку.
Вероятно, это был самый большой комплимент от Эйдена, на который я могла рассчитывать.
Ты нравишься мне настолько, насколько мне вообще может кто-то нравиться. Господи.
– Что тут смешного? – нахмурился Эйден.
Я закрыла лицо рукой и оперлась о стол, все еще немного хихикая и потирая лоб.
– Видишь ли, не раздражать тебя и быть с тобой друзьями – совершенно разные вещи. Ты ясно дал мне это понять, Эйден.
Он смотрел на меня так невинно и спокойно, что я просто не знала, что еще сделать.
– Я ничего не имею против тебя.
«Ничего не имею против тебя».
Я начала ржать – прямо ржать. Кажется, это уже звучало так, будто я плакала, но на самом деле я смеялась.
– Ты самая уравновешенная женщина, какую я когда-либо встречал.
Уравновешенная. Да он смерти моей хочет.
Вот до чего я докатилась. Получаю недокомплименты от человека, который думает только о себе. От человека, с которым я безуспешно старалась подружиться снова и снова.
Надо отдать ему должное: он немного подождал, прежде чем заметить, осторожно и мягко, пожалуй, слишком осторожно:
– Тут нет ничего смешного.
Мне пришлось присесть на корточки, потому что у меня свело живот от смеха.
– Ты хочешь – господи, как больно, – чтобы я совершила преступление… только потому, что ты ко мне «неплохо относишься», потому что ты «ничего не имеешь против меня» и потому что я «уравновешенная». Не знала, что у тебя есть чувство юмора.
Лучший защитник Национальной футбольной лиги тут же воспользовался этим.
– Так ты согласна?
У меня уже даже не было сил сердиться на него. Я все еще продолжала смеяться над тем, как идеально подхожу на должность поддельной жены.
– Нет, но это был самый яркий момент в наших отношениях. Нет, правда. Вот бы ты с самого начала был таким. Тогда я, наверное, продержалась бы дольше и даже подумала бы, не вернуться ли мне ненадолго.
Впрочем, этого было бы мало. Работа на Эйдена не входила в мои планы.
