кто-нибудь совершает серьёзное преступление, власти шлёпают ему на хребет такую штуку, что он на какое-то время становится вроде калеки. Потом она отваливается, и всё проходит.
– Это больно?
– Нет.
Новая страница.
– Когда вы видите человека с таким устройством, вам ясно, какое преступление он совершил?
– Да, там прямо так и написано, кинаграммами.
– Воровство, насилие, вымогательство?
– Само собой.
– Крамола?
Кин долго молчал, прежде чем ответить:
– Такого никогда не видел.
– Ересь?
– Это, наверное, по части небесного эмиссара.
Фраа Ороло воздел руки с такой силой, что стла упала с его головы и даже одна подмышка оголилась, потом резко закрыл лицо. Этот иронический жест он частенько проделывал в калькории, когда кто-нибудь из фидов демонстрировал непроходимую тупость. Кин явно правильно всё понял и засмущался. Он поёрзал на стуле, задрал подбородок, снова опустил его и посмотрел на окно, которое пришёл чинить. Однако был в выспренном жесте Ороло какой-то комизм, и Кин чувствовал, что ничего плохого не произошло.
– Ладно, – сказал он наконец. – Я никогда так об этом не думал, но на самом деле у нас есть три системы.
– Ящики, нашлёпки на хребет и что-то новенькое, ни мне, ни фраа Эразмасу незнакомое. Некто, называемый небесным эмиссаром. – Фраа Ороло принялся искать что-то в стопке листьев, в самом её низу.
– Я о нём не упомянул, потому что думал, вы знаете!
– Потому что… – фраа Ороло отыскал нужный лист и теперь скользил по нему глазами, – он утверждает, что пришёл из концента, чтобы принести немногим избранным свет матического мира.
– Да. А что, неправда?
– Неправда. – Видя, как растерялся Кин, Ороло продолжил: – Такое случается каждые несколько веков. Некий шарлатан претендует на светскую власть, ссылаясь на мнимую связь с матическим миром.
Я знал ответ на свой следующий вопрос раньше, чем выпалил:
– Мастер Флек – он что, его последователь?
Кин и Ороло разом посмотрели на меня, одинаково взволнованные, но по разным причинам.
– Да, – отвечал Кин. – Он слушает за работой их передачи.
– Потому-то он и снял провенер на спилекаптор, – сказал я. – Небесный эмиссар выдаёт себя за одного из нас. Если в матике есть что-то таинственное или… ну, величественное, это прибавит небесному эмиссару значимости. И мастер Флек, как его последователь, считает это в какой-то мере и своим достоянием.
Ороло молчал. Я сперва смутился и лишь много позже задним числом понял, что ему и не надо было ничего говорить: так очевидна была правильность моих слов.
У Кина лицо стало немного растерянное.
– Флек ничего не заспилил.
– То есть как? – удивился я.
Фраа
