style="font-size:15px;"> В итоге мы договорились, что моя жена останется дома, а я Марию Евграфовну, ее сестру и тестя свожу на Лиманы. Из-за этого конфликта в тот год мы недолго там погостили – уехали на следующий день.
На следующий год мы приехали опять. Раньше было так, что у Ивана Дмитриевича всегда все было в большом запасе на случай гостей. Когда мы еще студентами были с женой, ее родители всегда снабжали нас посылками с продуктами. А теперь, когда мы приехали, на ужин, помимо привезенных нами продуктов, все было с магазина. Это меня очень удивило. Позднее я узнал от Ивана Дмитриевича, что у Марии Евграфовны есть дочь, которая живет в другом городе. Она с мужем и его друзьями часто приезжает и, как я догадался, хорошо подчищает запасы тестя… Как обычно, на следующий день после нашего приезда, мы собрались ехать на могилу тещи. В тот день я заметил, как с утра Мария Евграфовна долго и упорно что-то говорила тестю, после чего он подошел ко мне и спросил: «Может быть, вы сами съездите туда?». Я удивился, спросил его, хорошо ли он себя чувствует, предложил ему ехать лежа на заднем сиденье. Я смотрел на него и не понимал, куда делся тот волевой человек, который при первом неуважительном к себе отношении выпроводил из своего дома ту, которая пожалела для его дочери фруктов…
Я продолжал собираться, как будто ничего не замечал. Попросил его взять лопаты, краски, кисточки, чтобы подправить могилку. Иван Дмитриевич вновь подходил к Марии Евграфовне, а та сердитым шепотом что-то ему говорила. Он опять обращался ко мне, спрашивая, не сможем ли мы без него поехать. Я, делая вид, что не замечаю недовольства Марии Евграфовны, стал ему опять предлагать расположиться на заднем сиденье, при этом обещая ехать со скоростью не больше сорока километров.
В конце концов, мы его забрали и поехали вместе с ним. Всю дорогу он был очень задумчив и все время спешил. Как только мы вернулись, Мария Евграфовна начала ему высказывать: «Вот ты уехал, а курочки некормленые. Болтался где-то, а они есть хотят». Я смотрю и глазам не верю: тесть скорее бежит, рвет какую-то траву, суетится, пока эта женщина приговаривает: «Проболтался неизвестно где, а курочки некормленые остались». Тесть весь сжался, а я недоумевал: он поехал на могилу к жене с родной дочерью, а эта женщина из-за каких-то курочек начинает его мучить. Что она сама не могла их покормить? Меня это возмутило окончательно, я подошел и сказал ей прямо в лицо: «Если вы сейчас еще что-нибудь скажете про курочек некормленых, я им всем головы оторву, курочкам вашим. Вы что травите человека? Он с дочерью поехал на могилу ее матери. Вы что этого не понимаете?». Она остолбенела, а я повторил: «Если еще одно слово я услышу о курочках, все курочки будут с оторванными головами здесь у вас лежать».
Она с той минуты замолчала, очевидно, боясь, что я выполню свое обещание. И до конца нашего пребывания у тестя Мария Евграфовна не проронила ни слова. Такая вот была обстановка… Из уважаемого мной, доброго, умного, властного человека Иван Дмитриевич превратился во что-то аморфное…
– Такой вот пример. Поэтому
