работу.
– Верно, – согласился он. – Слушай внимательно. Сегодня в Блэклифе был день выпуска. Но мы только что узнали, что в этом году церемония проходит по-другому. Будет нечто особенное.
Он рассказал мне об Испытаниях и четырех Претендентах. Затем изложил суть моего задания.
– Нам нужно разузнать три вещи: какие будут Испытания, где они проходят и когда. Причем нам надо это узнать до того, как они начнутся, а не после.
В голове роились десятки вопросов, но я ни о чем не спросила, боясь, что он сочтет меня совсем глупой.
– Как долго я буду в Академии?
Кинан пожал плечами и закончил бинтовать мои руки.
– Мы почти ничего не знаем об Испытаниях, – сказал он. – Но трудно представить, что это займет больше нескольких недель, самое большее – месяц.
– Думаете, Дарин продержится так долго?
Кинан не ответил.
Спустя несколько часов, на исходе дня, мы с Кинаном и Саной оказались в доме пожилого кочевника в Квартале чужестранцев. Облаченный в просторные одежды, он больше походил на доброго дядюшку, чем на посредника Ополчения. Когда Сана объяснила, что от него требуется, он оглядел меня, скрестив руки на груди.
– Категорически нет, – сказал он с сильным серранским акцентом. – Комендант съест ее живьем.
Кинан бросил на Сану многозначительный взгляд, словно говоря: ну а что вы ожидали?
– Со всем уважением, – обратилась Сана к кочевнику, – могли бы мы…
Она жестом указала на решетчатую дверь, и оба скрылись в другой комнате. Сана говорила слишком тихо, и я не могла расслышать ее слов, но что бы это ни было, похоже, оно не работало. Даже через решетку я видела, как кочевник качал головой.
– Он не согласится, – сказала я.
Кинан, стоящий рядом со мной, привалился к стене с равнодушным видом.
– Сана убедит его. Она ведь не просто так лидер фракции.
– Мне бы хотелось сделать что-нибудь…
– Постарайся выглядеть немного смелее.
– Что, как ты?
Я попыталась придать лицу отрешенное выражение, в котором эмоций было не больше, чем в приваленных к стене листах шифера, и устремила взгляд вдаль. Кинан коротко улыбнулся и словно помолодел на годы.
Я потерла босой ногой расстеленный на полу густой ковер с гипнотическими узорами. Повсюду были разбросаны подушки, расшитые крохотными зеркалами. Лампы с разноцветными стеклышками свисали с крыши, ловя последние лучи солнца.
– Мы с Дарином как-то пришли в такой же дом продать джем Нэн, – я дотянулась и потрогала одну из ламп. – Я спросила его, почему у кочевников всюду зеркала, и он сказал…
Воспоминания, острые и свежие, пронзили сознание. Боль за брата, за дедушку и бабушку забилась в груди с такой неистовой силой, что я закрыла рот.
Кочевники считают, что зеркала отражают зло, сказал Дарин в тот день. Он достал свой
