свой рассказ о неведомом мне нумизматическом гении.
– Я познакомился с Шульцем в армии, в 77-м. Мы сдружились, и получилось так, что он привил мне любовь к нумизматике. В увольнениях мы ходили на блошиные рынки, выискивали там ценные для нас вещи и зачастую покупали их у людей, которые даже не понимали, что продают. После армии мы продолжили общение, я женился, у меня родились трое детей, я собирал свою скромную коллекцию и продолжал общение с Мишей. Он тоже обзавелся семьей, но личная жизнь у него не задалась, сын родился уже после развода. Со своей бывшей Миша практически не общался, а вот в сыне души не чаял, ничего для него не жалел. Все свободное время он посвятил своей коллекции и знаниям в этой сфере. Благодаря умелой перепродаже он буквально за десять лет сколотил не только состояние, но и шикарную уже к тому времени коллекцию. Потом случился развал Союза, голод… Период был тяжелым для всех, кроме Миши – для него настало золотое время, он как ураган скупал за бесценок безумно редкие и дорогие монеты. К нулевым годам его коллекция стала просто достоянием страны, к тому моменту его было уже не остановить.
Филипп Самуилович сделал паузу, прошёлся по тесной комнатушке.
– Сложности начались пару лет назад. У Миши появились проблемы с ногами, ему стало больно ходить, и он начал чахнуть – чахнуть не столько внешне, сколько духовно. Невозможность пополнения коллекции, посещения выставок, клуба коллекционеров – все это нагнало на него депрессию, он стал агрессивным, замкнутым, у него начались проблемы с сердцем. Я стал для него ниточкой, которая соединяла его с миром, где он был настоящим гроссмейстером. Он часто просил меня съездить на встречи к разным людям, посмотреть монеты и банкноты, сделать их фото. Монеты он покупал в последние годы только в слабах, чтобы быть уверенным в грейде* без возможности личного осмотра.
*Грейдинг (от англ. Grade – ставить оценку, оценивать) – зафиксированная экспертами оценка состояния монеты с целью определения степени сохранности исследуемого экземпляра. Слаб – прочная пластиковая капсула с собственным номером в реестре, в нее монету помещает компания, выдавшая сертификат.
Филипп Самуилович вернулся за стол и пристально посмотрел мне в глаза.
– А потом его просто убили. А его коллекция пропала, практически вся.
Повисла пауза.
– Знаете, мне хотелось бы уточнить сразу два вопроса, – нарушил я тишину. – Почему вы считаете, что его убили, хотя, по моей информации…
– Да, уверен! По официальной версии, он оступился и упал, ударившись головой об угол комода. Но вы поймите, вся ситуация до мельчайших подробностей вырисовывается у меня перед глазами: этот чертов комод стоит на третьем этаже, для Миши было просто физически нереально подняться туда. Я специально обустроил у него все таким образом, чтобы необходимые для жизни и нумизматики вещи были на первом этаже. Он даже на второй-то практически никогда не ходил.
– Вы же не думаете, что кто-то убил его, а потом затащил на третий этаж?
– Нет, это определенно
