струях студёных утолять. О друг! поверь,
Умеренность прямое счастье;
С умеренностью мы
Везде и всем довольны».
– «О мудрость! – прошептал орёл,
В себя сурово погрузившись, –
Ты рассуждаешь, как голубка».
Перевод В. Жуковского
Земная участь художника
перед восходом солнечным
Художник за своим станком. Он только что поставил на него портрет толстой, дурной собою кокетки.
Х у д о ж н и к
(дотронулся кистью и останавливается)
Что за лицо! совсем без выраженья!
Долой! нет более терпенья.
(Снимает портрет)
Нет! я не отравлю
сих сладостных мгновении,
Пока вы нежитесь в объятьях сна,
Предметы милые трудов и попечений,
Малютки, добрая жена!
(Подходит к окну)
Как щедро льёшь ты жизнь,
прекрасная денница!
Как юно бьётся грудь перед тобой!
Какою сладкою слезой
Туманится моя зеница!
(Ставит на станок картину, представляющую во весь рост Венеру Уранию)
Небесная! для сердца образ твой —
Как первая улыбка счастья.
Я чувствами, душой могу обнять тебя,
Как радостный жених
с восторгом сладострастья.
Я твой создатель; ты моя;
Богиня! ты – я сам, ты более, чем я;
Я твой, владычица вселенной!
И я лишусь тебя! я за металл презренной
Отдам тебя глупцу, чтоб на его стене
Служила ты болтливости надменной
И не напомнила, быть может, обо мне!..
(Он смотрит в комнату, где спят его дети)
О дети!.. Будь для них богиней пропитанья!
Я понесу тебя к соседу-богачу
И за тебя, предмет очарованья,
На хлеб малюткам получу…
Но он не будет обладать тобою,
Природы радость и душа!
Ты будешь здесь, ты будешь век со мною,
Ты вся во мне: тобой дыша,
Я счастлив, я живу твоею красотою.
Ребёнок кричит в комнате.
Х у д о ж н и к
О Боже!
Ж е н а х у д о ж н и к а
(просыпается)
Рассвело. – Ты встал уже, друг мой!
Сходи ж скорее за водой
Да разведи огонь, чтоб воду вскипятить:
Пора ребёнку суп варить.
Х у д о ж н и к
(останавливается ещё на минуту перед своей картиною)
Небесная!
С т а р ш и й с ы н е г о
(вскочил с постели и босой подбегает к нему)
И я тебе, пожалуй, помогу.
Х у д о ж н и к
Кто? – Ты!
С ы н
Да, я.
Х у д о ж н и к
Беги ж за щепками!
С
