возле короля в короне валялись бабы-бабы, марьяжная постель. Что, согласитесь, для Эдуарда Кузьмича, девяноста двух лет от роду, смешно как смотрелось, надувательски. Денег и влияния в раскладе тоже завались нападало, но тетенькам откуда взяться? Прямиком в постели.
Н-да, таким макаром можно гадать до бесконечности и ничего не получить. Влиятельных мужиков в последнее время возле обычной поварихи появилось нереальное количество, прямо-таки подозрительное. О чем и Лорхен, кстати, говорила…
Вероника сгребла со стола карты, взяла в руки коробочку от них… Но все-таки решила дать верным подсказчикам еще один шанс, последний, чтобы больше не думать об этом короле. Тщательно перетасовала карты и, нервически прерывисто вздохнув, собралась их медленно выкладывать, разыскивая короля, с надеждой на подсказку. От карт, которые находятся с ним рядом, можно получить хоть какую-нибудь информацию.
Подсказка выпала, когда Полумятова перевернула первую же верхнюю карту. Король пик. Следующей картой выпала бубновая дама.
Непробиваемая связка! Король таки способен благотворно повлиять на ее судьбу. Он может предложить какой-то выход из лабиринта «черной масти».
Поможет, значит?
Фух! Маленько отлегло. Хотя вопрос: «Что послужило триггером для беспросветно черной жути, какая ошибка запустила механизм разрушения, которое затронет все-все-все, включая и любимую работу?!» – остался.
Надо самостоятельно отматывать события назад, примерно на неделю. А лучше дней на десять…
Первая часть
Восемь дней назад из припаркованного возле подъезда Вероники БМВ выпрыгнул искусствовед Аркадий Валентинович. Подвижный, словно ртуть, одетый, по обыкновению, с экстравагантной яркостью: зеленый твидовый пиджак с фиолетовой искоркой, бутылочного цвета слаксы и лиловая рубашка. Затейливый ансамбль дополнили традиционный шейный платок лазоревого цвета и почти пристойная темно-синяя жилетка. Вышедшая из дома Вероника даже огляделась по сторонам – не отирается ли рядом кто-то из соседей с юмористическими наклонностями. Это в своем фешенебельном антикварном салоне Аркадий Валентинович отчего-то смотрелся уместно на фоне поживших раритетов, но во дворе обыкновенной московской сталинки с приличными респектабельными пенсионерами, выгуливающими псов, он выглядел как минимум занятно.
– Вероника, душа моя! – радостно воскликнул антиквар. Его густой повидловый голос потек на впечатленного явлением кондитера сладким обволакивающим ядом. – Как счастлив видеть вас снова…
Вероника, растерявшись, шумно втянула сквозь стиснутые зубы морозный воздух и просипела:
– Здрасте, Аркадий Валентинович. – К этой встрече она готовилась, но думала, что господин искусствовед предварит ее телефонным звонком.
– А я вас поджидал.
– Как неожиданно. Чему обязана?
– Поговорить. Просто поговорить. Не откажете? – Поплавский сделал
