тому назад. Почему-то мне вспоминается женщина, погибшая в здании суда, – людоедша, которая напомнила мне мою подругу Миа. В горле встает комок.
Оливия убила стольких людей ради чего-то, что даже не является ее реальностью. И использовала для этого меня.
– Тормоз несчастный, – произносит моими губами Оливия.
– Это не займет много времени, – отвечает Джереми.
– Ты всегда так говоришь.
Я приподнимаю висящий на двери замок и пытаюсь открыть его полоской бумаги, которую нашла в кармане шортов.
Перегнувшись через мое плечо, Джереми дергает искореженную дужку замка туда-сюда, пока тот не открывается. Джереми берет его большим и указательным пальцами и кладет мне на ладонь. Впервые в жизни прикосновение друга мне неприятно.
Джереми присоединился к нашему клану вскоре после Миа. Тогда он казался мне настоящим красавцем: ужасно высокий, с гладкой смуглой кожей, светло-карими глазами и прямым, без единого перелома носом – не то что у Итана.
Теперь, когда я знаю, что моя жизнь – всего лишь игра, а Джереми, Итан и Эйприл – совсем не те, кем я считала их раньше… даже не знаю, что я о нем думаю. Его взгляд пугает меня. Когда он выпускает мою руку, мне хочется облегченно перевести дыхание.
– А я полагал, ты любишь затяжные набеги, – шутливо говорит Джереми.
Я не знаю, что мне думать об этих вооруженных людях с пустыми глазами, чья одежда покрыта пятнами засохшей крови.
Впрочем, сама я ничем не лучше. Подделка. Не та, кем кажусь с виду.
Не хозяйка в собственном теле.
От этой мысли к горлу подкатывает тошнота.
– …начать с Юнион-стрит, – выхватывает мое ухо слова Эйприл.
На лицо ей падают крупные капли дождя, но она даже не пытается их сморгнуть.
– Согласна, – отвечаю я. – Ну-ка, посмотрим…
Когда меня забрасывает в голову к Оливии, я уже не пугаюсь, как раньше. И все же я слегка ошарашена.
По верху главного экрана идет надпись: «ПУСТОШЬ». На всех десяти дисплеях отображена огромная карта местности. Оливия перемещается по ней, шевеля в воздухе пальцами; и ладно. Гораздо больше меня занимают крошечные фотографии с именами внизу. Имена светятся либо красным, либо зеленым. Под каждым зеленым стоит ярко-голубое число.
Это еще что за чертовщина?
– В одном из отелей на Юнион-стрит засели людоеды, – объявляет Оливия. – Не хочу иметь с ними дела. Не сегодня. Другие предложения?
Я пристально разглядываю экран, на который смотрит Оливия. Вижу свою фотографию вместе с портретами Эйприл и Джереми. Все три расположены над золотистым прямоугольником с надписью: «Музей». Имена под изображениями набраны жирными заглавными буквами зеленого цвета. Вид у меня неприятный: осоловелые, как у наркомана, глаза и широченная улыбка, открывающая сколотый зуб. Меня чуть не вышибает у Оливии из головы. Я сколола зуб всего несколько недель назад.
