подойдет.
Мы встали и поправили пиджаки.
Бруно поднялся с нами и указал на двойные стеклянные двери, ведущие прямо в заднюю часть двора.
Я старался вести себя спокойно. Но стоило отойти на безопасное расстояние, я заговорил.
– Ян, не смотри на меня и не… Сука, да ты видел ее? Ей… Она малолетка. Во сколько их тут выдают замуж вообще? В четырнадцать? Он ебанулся?
– Во-первых, сбавь тон. Потому что я не потерплю его. Во-вторых, ты искупишь свою вину браком.
– У меня не встанет на нее член. Ты не видел ее? Она ребенок.
– Ты женишься и будешь мужем, и если надо я отрежу твой член и пришью рабочий, чтобы трахнуть свою жену в первую брачную ночь.
– Блядь…
Я закрыл глаза и развернулся.
Мне отчаянно хотелось что-то разбить. Или кого-то.
– Это просто гребаный брак. У тебя будет постоянная женщина, которая к тому же будет содержать в чистоте твой дом и твою жалкую задницу.
– Как мило. Почему же ты не стал счастливым женихом?
– Я твой босс. Мое слово – гребаный закон.
Под его словами, тату на моем предплечье сразу же стало печь, и я наклонил голову, дав понять, что согласен.
– Устроим свадьбу века.
Моя улыбка стала хищной, и мы оба двинулись обратно к дому.
Бруно сидел за столом и что-то смотрел в телефоне, но как только мы появились в поле зрения, он тут же сел ровно и отложил гаджет.
– Я полагаю, вы пришли с ответом?
Будто он думал, что это будет другой ответ, кроме положительного. Старая гнида.
– Разумеется. Кто бы мог отказаться от такой привилегии, породниться с вашей семьей.
Он встал на ноги и счастливо пожал нам руки.
Сукин сын.
– Думаю через четыре недели, будет идеально. Мы успеем все подготовить. Насчет помолвки…
– Не стоит. Полагаю, каждый согласен на эту свадьбу.
– Так и есть. Значит, увидимся на свадьбе. И Виктор, – он положил руку на мое плечо. – Моя дочь, важна для меня. Она нуждается не только в защите. Подари ей что-нибудь, в знак внимания. Женщины, ты же понимаешь?
– Вы могли не говорить об этом. Наши женщины носят украшения как вторую одежду.
Он одобрительно улыбнулся, и мы вышли из кабинета, направляясь к двери.
После прощального жеста, выйдя на улицу, я будто научился заново дышать.
Сев в машины с охраной мы отъехали на приличное расстояние, прежде чем я вспылил и хорошенько приложил в переднее кресло кулаком пару десятков раз.
– Неприятности, босс? – спросил водитель, ничуть не удивившись моему настроению.
– Как сказать. Такое дерьмо нельзя назвать просто неприятностью.
Я все еще помнил ту девчонку и не мог поверить, что она станет моей женой.
Мне блядь тридцать шесть лет. И даже если ей восемнадцать, это ни хера не решает по сути. Она всегда будет на восемнадцать лет меня моложе.
«Восемнадцать», –
