Саша дошла до своей двери, из-за которой раздавалось многоголосье самых разных звуков, за Ромкой как раз закрылась дверь его квартиры.
Из открывшегося проёма на Сашу вылилась чудесная музыкальная композиция наверняка в Женькином исполнении, а сверху на неё наложилось резкое тренерское выражение:
– Я сказал – НЕТ! И это моё последнее слово!
Девочка перешагнула порог и бросила мешок под вешалку. Быстро разулась и сняла с себя куртку. Неожиданно из кухни что-то вылетело и врезалось в стену. К ногам её отскочил большой чёрный кусок, оказавшийся смартфоном. А вслед за ним в прихожую выскочил злой и взъерошенный брат.
Саша застыла на месте, стараясь не привлекать внимания. И когда он промчался мимо, едва не сбив её с ног, повесила куртку за петельку на крючок, и осторожно заглянула в кухню. Папа стоял у окна и, казалось, совершенно спокойно, помешивал в кружке чай.
– Привет! – негромко поздоровалась она.
И он поднял на неё взгляд. Молча кивнул и как-то растерянно выдохнул. Его вид как будто подавал сигнал, что рядом безопасно и с ним вполне даже можно разговаривать. Она улыбнулась и приблизилась к папе:
– Что опять такое?
– Агенты, – одним словом отозвался отец и сел за стол.
Саша понятливо кивнула.
Данька считался очень перспективным молодым хоккеистом, и на него давно положили глаз агенты из Профессиональной хоккейной лиги. Они то и дело соблазняли его заманчивыми предложениями. А он был бы рад рвануть отсюда куда угодно – хоть на Дальний Восток, лишь бы играть в самой престижной лиге страны и светить крутыми логотипами.
Но папа это не приветствовал и считал, что сыну пока рано и он всё успеет. Поэтому ещё до его восемнадцатилетия он, как представитель Данькиных интересов, связал его контрактными обязательствами с «Энергией» на два года. И до окончания срока, указанного в контракте, Даня не мог покинуть расположение команды. Иначе ему грозили штрафы и неустойка. Чтобы их заплатить, всем Анисимовым пришлось бы остаться без штанов.
Не смотря на это, наверное, при желании папа мог бы поспособствовать отъезду сына, уладить вопросы с руководством клуба и отпустить детёныша на свободу. Но он не хотел. Он ему был нужен здесь.
Даньке осталось потерпеть всего лишь полгода, и он будет волен сам выбирать себе команду. Но он хотел срочно. Прямо сейчас. Поэтому рвал и метал у себя в комнате, швыряя предметы об стены и с треском ломая клюшки.
Похоже, это у них семейное…
Музыка сначала зазвучала сбивчиво, а потом и вовсе стихла. И теперь в квартире раздавались только грохот и стук. Саша высунулась в коридор и увидела перепуганную Женьку с большими круглыми глазами, которая быстро надевала в прихожей мембранное сиреневое пальто. Мама стояла с ней рядом, недовольно скрестив руки на груди и высоко подняв подбородок.
– До свидания, Алёна Викторовна! – коротко бросила ученица и бесшумно передвинулась к двери.
– До свидания, Женя! Напиши мне сообщение, когда будешь дома! –
