в блокзону – не стоит пяти тысяч чеков, – сказал я. – Либо ты мне что-то не договорил, либо они тебе не все сказали.
– Что мне не сказали? – с досадой поморщился он. – Что еще тебе мерещится?
– Да так, ничего. Я вот думаю, если только мне пять тысяч… Какая же выходит рентабельность у торговли покойниками?
– Не твоя это забота, – разозлился Толстый.
– Не моя? А если окажется, что меня, дурачка, поманят пачкой денег, а потом просто не заплатят? Жаловаться-то будет некому! Или, того почище, выкинут где-нибудь на орбите вместе с мусором…
– Ну, ты уж совсем, Грач… За пять тысяч – выкинут?
– Что это за люди? Ты хорошо их знаешь?
Он встал, прошелся по комнате.
– Грач, там… там нормальные люди. И я их худо-бедно знаю. Не те это люди, которые могут вот так, как ты сказал… с мусором…
– Что за люди, подробнее.
– Ну, ты слишком много хочешь! Достаточно тебе моего слова, что верить им можно?
– Нет, Толстый, недостаточно. Я должен на них посмотреть и пощупать.
– Так, ну все, успокойся! – он решительно уселся за стол. – Забудь! Не было разговора. Я эту работенку специально для тебя берег, но раз уж мы так боимся…
– Мы не боимся, мы осторожничаем, Толстый!
– Хватит осторожничать, давай просто пить, – и он придвинул мне рюмку.
Через несколько минут он увел разговор в другую сторону, стал сетовать, что не знает, как потратить отложенные деньги и получить от этого максимальное удовольствие. Я заверил его, что по части траты денег имею кое-какой опыт и, так и быть, помогу.
Важно, сказал я, не впасть в финансовое безумство и не пытаться сожрать больше, чем можешь. Нет смысла швырять деньги на дорогие отели, редкие блюда и экзотические развлечения. Это мишура, которая не стоит своей цены. Гораздо лучше простые, но вечные ценности. Например, уютный домик в хорошем месте. Собственный участок земли, катер, надежная машина. Вообще деньги должны давать независимость, а не порабощать.
Настал момент, когда я вкрадчиво поинтересовался, нет ли у Толстого на примете парочки боевых подруг. Он расхохотался, потом сказал, что парочка подруг найдется, но мне они вряд ли понравятся. И по возрасту, и по комплекции, и по темпераменту – не мой тип.
– И вообще они обе любят меня, – сказал он, – и одна про другую не знают.
Я не сильно расстроился, поскольку не очень-то и рассчитывал. От выпитого уже подташнивало, и мы решили укладываться. Я устроился на том же диванчике, на котором сидел, лишь накрылся засаленным пледом.
Утром, проснувшись с несвежей головой, я долго плескался в теплой ванной, приводя организм в равновесие. Попутно обдумывал свои дела.
– Свяжи меня с этими странными людьми, – сказал я Толстому, выйдя из ванной после долгих раздумий. – Я еще не согласен, я думаю. Но в любом случае я должен на них посмотреть.
– Но, Грач…
– Только так, Толстый, – усмехнулся я. – Только так и не иначе.
