телефон и торопил Колпаченко:
– Александр Николаевич, пора вводить в бой основные силы! Пора!
– Нет, Арутюн Ванцикович, рано, ждем! Пусть противник обнаружит все свои огневые точки.
Накал боев на обоих направлениях стремительно нарастал. Багровые всполохи рвали и терзали ночную темноту. Между разрывами снарядов и мин была слышна все усиливающаяся пулеметная и автоматная стрельба. Колпаченко внимательно вслушивался в эту страшную, чудовищную какофония войны, чтобы не пропустить тот, только ему одному известный, момент, когда на чаши весов жизни и смерти надо положить души своих подчиненных. Его взгляд был прикован к горам и отмечал артиллерийские и минометные позиции противника. Разведка боем дала свой результат. Он сбросил с плеча автомат, передернул затвор и коротко бросил:
– Все, Арутюн Ванцикович, пришла наша очередь! Я иду с первым полком, ты – со вторым!
– Есть! – ответил Дарбинян и принялся торопливо запихивать карту в полевую сумку.
– Бог войны, ты где? – окликнул Колпаченко начальника артиллерии дивизии.
– Здесь, товарищ генерал, – выступил тот из темноты.
– Успел нанести позиции артиллерийских и минометных батарей противника?
– Так точно, товарищ генерал!
– Тогда сверим время, – Колпаченко посветил фонарем на свои часы и объявил: – На моих 5.17! Ровно через 15 минут открыть огонь со всех стволов и подавить батареи противника.
– Есть! – ответил начальник артиллерии и засел за полевой телефон.
– Вот теперь все, Арутюн Ванцикович, пошли, – распорядился Колпаченко и, хватаясь за кусты, чтобы не упасть, заскользил по склону.
Дарбинян и порученец Колпаченко, старший прапорщик Смирнов, бросились вдогонку за генералом. Молодые, юркие они быстро обошли его. Колпаченко с трудом удерживал равновесие на покрытых росой и скользких как лед камнях, чертыхался, но угнаться за ними не мог и, не выдержав темпа, воскликнул:
– Ребята, сбавить обороты!
– Александр Николаевич, не успеем, всего 15 минут! – напомнил Дарбинян.
– Арутюн Ванцикович, не поднимай паники!
– Я, паники?! Как, товарищ генерал?! – опешил тот.
– А вот так, Арутюн! Бегущий полковник, я не говорю про генерала, ничего кроме паники внушить своим подчиненным не может, – добродушно заметил Колпаченко и, отдышавшись, прибавил шаг.
У развилки дорог их пути разошлись. Дарбинян поспешил во второй полк, а Колпаченко со Смирновым – в первый.
Они обогнули скалу, и их оглушила стрельба. Это разведчики Шишова штурмовали позиции противника. Смирнов выскочил вперед, чтобы собой закрыть генерала от шальных пуль. Тот одернул его за руку и рявкнул:
– Саня, ты, куда поперек батьки?!
– Так, это, Александр Николаевич, стреляют! Вдруг…
– Никаких вдруг! Прикрой мне тыл! – потребовал
