в спину валит с ног. И я это воспринял слишком близко к сердцу.
Люди погибли. Люди, за которых был в ответственности. И тяжесть на сердце. Потому что позволил конкурентам подгадить. Диверсию устроить. И сейчас дело открыто. Смотрят причину неполадок… А я уверен, что с моей стороны все чисто было. Лично проверял. На контроле все…
И такой армаггедец…
Завелась крыса. Факт. Причем действуют конкуренты очень жестко. Жестоко…
Это уже не вопрос промышленного шпионажа. Это куда более серьезно.
И есть несколько человек, которых подозреваю, и первый в этом списке – Аббас Багиров. Имя, которое набило оскомину. Человек, с которым мы не просто враги. Бывшие когда-то друзьями… Уже не просто война у нас с Багировым.
Игра на выживание идет. Живым из этой канители выйдет один. Либо все, либо ничего. Либо пан, либо пропал. Миллиарды на кону и вопрос влияния.
Ставки слишком высоки, а тендер, который маячит на горизонте, слишком важен.
– Клыкастый ты, Усманов, не хотел бы я быть в ряду твоих врагов, – выговаривает Дмитрий Иванович Мартынов, мой новый контакт в самом верху, человек, от которого во многом также зависит и будущее.
– Зачем же быть в моих врагах, когда можно числиться в друзьях? – ухмыляюсь, и Дмитрий Иванович вновь кивает.
Всем видом показываю, что у нас с этим мужиком доверительные отношения и партнерство, которое сулит золотые горы. Но по факту это все показуха. Не по своей воле Мартынов ко мне на поклон пришел. Пришлось надавить, использовать рычаги давления. Мне нужен его завод. И он мне его на блюдечке отдавать, конечно, не станет, но в ближайшее полгода я прогну совет директоров и поставлю своих людей на местах. Эта сделка слишком важна и перспективы открывает не шуточные.
В большом бизнесе так. Куш высок, но и ставки такие же. Можно стать королем или потерять все. На полутонах не играю.
– Я рад, что мы друг друга понимаем, Усманов, – растягивает губы в подобие улыбки, отчего жирные щеки налезают на уши.
Не люблю, когда мужик за собой не следит, себя в ежовых рукавах не держит.
Мартынов разваливается в кресле передо мной, тянется к графину, наливает себе бесцветной.
– Ну за бабки, Усманов. За большие бабки. И за свершения.
Киваю. Но сам к гадости не притрагиваюсь, лишь рюмку поднимаю. Привык, что люди продаются и покупаются. Даже те, кто говорят о своей неподкупности. Вопрос лишь в цене.
Всегда так думал. Но жизнь приятно удивила. Все же есть несколько человек, которое стали для меня ценностью.
– Ну что, Усманов, отметим? – улыбается Мартынов. – У меня тут девочки, как на подбор. Все сделают. Только щелкни.
Откидываюсь в кресле. Смотрю на Мартынова. Подмечаю золотое обручальное кольцо на толстом пальце.
– Воздержусь, Дмитрий Иванович. Не люблю личное с деловым мешать.
Прищуривается. Не нравится мой ответ. Может, надеялся, что я с моделькой-эскортницей какой уединюсь и он быстренько нащелкает компромат, который
