Оля, кстати, тоже на уровне, – продолжил Виталий, – чёрненькие, они в постели поживее будут.
– Да и Авдотья, если вдуматься, тоже сойдёт в нашей сельской местности, – пошутил я, ребята заржали на разные голоса.
– Вот когда они придут в гости, тогда и будем их делить, а пока говорить не о чем, – это Андрей подвёл итог обсуждению девочек, – пока давайте поплаваем.
Мы уже миновали длинную заболоченную старицу и вышли на бережок великой русской реки Ветлуги. Тут даже небольшой обрыв был, не такой, как на Волге, но метра три набиралось. Никого, кроме нас, на всём пространстве, докуда мог видеть глаз, не наблюдалось, одни мы были на этом пустынном берегу. Если уток не считать, которые плавали неподалёку. Мы без лишних слов разделись и занырнули – вода освежала, хотя жара стояла уже неделю, не меньше.
– На месте этого пионерского лагеря, – сказал вдруг Виталий, когда мы наплавались и обсыхали на травке, – раньше, как говорят, другой лагерь был.
– Комсомольский? – спросил я.
– Не, исправительно-трудовой, ИТЛ сокращённо.
– И когда это было?
– Лет 30-40 назад… вон там вышки были, по углам, на них охранники сидели с автоматами, а между вышками колючая проволока была натянута. В два ряда, между рядами запретная зона, запретка то есть, её с собаками патрулировали.
– А ты-то откуда это знаешь? – спросил я.
– Дед рассказывал… он тут охранником вроде служил…
– Ну надо же, – отозвался я, – а мой дед… ну не совсем дед, а брат деда тут сидел сразу после войны. По разные стороны, короче говоря, колючей проволоки наши родственники тут обитали.
– То есть это при Сталине ещё было? – спросил Андрей.
– И при Хрущёве тоже, но недолго, – уточнил Виталий.
– И сколько народу тут сидело?
– Конкретно в этом лагере около тысячи, а так-то в округе их ещё много было, там счёт на десятки тысяч шёл.
– А за что они сидели? – задал довольно глупый вопрос Андрей.
– За то, за что и сейчас сидят, УК РСФСР можешь почитать, если забыл. А ещё плюсом к нему 58 статья такая была, её отменили при Хрущёве. За контрреволюционную деятельность.
– А, вспомнил, – произнёс Андрей, – в журнале каком-то читал – Ежов-Берия-Каганович и примкнувшие к ним лица. А чего они делали в этом лагере?
– Лес валили, его тут вокруг очень много было, а сейчас сами видите – одни поля остались.
– В общем, времена были жуткие, – попытался я разрядить обстановку, – настроения гнусные и атмосфера мерзопакостная.
– Но рыба в Каме была, – подхватил Саша. – Кстати, как в Ветлуге с рыбой дела обстоят?
– Водится, – лаконично отвечал Виталий, – караси, щуки, плотва. Даже судаков можно выловить.
– Вот и славно, – обрадовался я, – завтра поутру попробую что-нибудь поймать. Я удочку захватил. На что тут ловят, не знаешь?
– Червей накопай,
