каково это – бродить под проливным снегом по месту происшествия. По предварительной информации, ожидалось самоубийство, и прокурорский должен был подтянуться аккурат к нашему приезду.
– Где самоубийство-то? – Я попытался развеять царившую мрачноту.
Мужик по гражданке недовольно засопел, следователь осталась индифферентна к вопросу, подполковник, по-моему, кемарил. Ответил парень, которому Бог оставлял порядка семи лет до возраста Христа, чтобы удачно раскрутиться на анналах Истории:
– В «Преисподне»…
По гражданке хмыкнул, следователь продолжила молча смотреть в черноту за окном, изредка разрываемую освещёнными окнами домов. Колесили мы сейчас по частному сектору. В темноте дома едва проступали из мрака, но здесь я бывал раньше и хорошо помнил разброс архитектурных стилей – от почти полностью развалившихся избушек местной бедноты до огромным хоромов цыганских наркоторговцев. Глядя на это «разнотравье», вспоминались уроки физики, а именно опыты с сообщающимися сосудами, когда жидкости досуха изливались из одного сосуда в другой, расположенный гораздо ниже.
– Куда? – Я слегка опешил. – Что ещё за… ?
– Это так в простонародье зовётся рабочая общага при бывшем тракторном заводе. Завод давно продали, и он приказал долго жить. А общага осталась… Ну, точнее, её альтерэго.
– А-а-а… – Это немного что объясняло. – Но почему «Преисподня»?
– Слишком много оттуда поступает заяв. Сплошные семейные скандалы, поножовщины, драки. Оно рабочим-то было ещё при социализме, но и тогда не отличалось спокойным нравом. Сейчас же, когда завод закрылся и всё приватизировалось – те, кто по-приличней и мог себе позволить, благополучно съехали, остались или не располагающие достаточными финансами, или бывшие неприкаянные работяги, сменившие в постперестроечные времена амплуа на люмпен-пролетариев. В общем, сам всё увидишь…
Таинственно пообещав массу незабываемых впечатлений, эксперт-криминалист замолк. Перед общагой УАЗик закачало на ухабах, совсем как утлую лодчонку в стремнине реки. Наконец транспорт остановился, и мы дружной компанией вывались в ночь, снег и ветер. По ощущениям, погода только ухудшалась, пока мы колесили по ночному городу.
Здание общаги, имевшее форму поставленного на торец параллелепипеда, возвышалось между частным сектором и многоэтажной застройкой. Этаким монстром в тринадцать бетонных этажей на так и не стёртой границе между городом и деревней. Я огляделся. Впечатление о монстре тут же рассеялось. Картина более походила на жертву, окружённую беспощадной стаей домов цыганских подпольных бутлегеров и наркоторговцев. Странным образом огромные частные дома буквально толпились вокруг устремлённого ввысь здания, хищно напирая на его обшарпанный фасад.
– Ну, что тут? – Руководство расследованием взял в свои руки проснувшийся подполковник. Судя по всему, ответственный от руководства местного райотдела.
К
