живых и сколько мёртвых? Присутствующих и прочих работников Храма прошу не учитывать в своих сложных математических вычислениях…
– Живых? Я, по-вашему, совсем дебил и считать не умею? Конечно же, десять трупов.
– А подумать? Пораскинуть, так сказать, своим, с маленькой буквы, encephalon?
Я завис. Где здесь подвох?
– Я не зря спросил про квантовую реальность. Хотя она здесь и ни к чему – простая теория вероятности. Включай логику: три привезённых объекта не вскрыты и лежат в холодильнике, семь уже обследованы со всеми вытекающими в виде абрикосовского извлечения органо-комплекса…
Окутывающая разговор завеса неопределённости заставила лишь пожать плечами.
– Ясно. Математика не самая сильная сторона твоей личности. В мире зафиксированы неоднократные случаи «оживления» доставленных в судебно-медицинские учреждения в виде cadavers, и ни одного после вскрытия по Абрикосову. Значит, существует некая вероятность, что cadavers у нас внизу не десять, как ты неверно подсчитал, а только семь, а три пребывают в переходном состоянии…
Ужас! Я вздрогнул.
– А какое первое правило суд-э? Если под твоим скальпелем cadaver очнулся, значит, тебе прямая дорога в хирургию – там твоё истинное призвание. Ну и, так сказать, обратная сторона медали – врач, у которого непозволительно высок процент смертности среди пациентов, бездарно загубил в себе толкового патологоанатома.
– И вот тебе экскурс к истории вопроса, – к разговору подключился Разен, – во время эпидемий холеры девятнадцатого века в Париже наряду с, так сказать, истинными покойниками частенько попадались и граждане, которые начисто теряли сознание от банального обезвоживания. И назначенные для массовых захоронений специалисты, слабо разбиравшиеся в нюансах пато-физиологии, дружно закапывали под скорую руку всех удачно подвернувшихся. Некоторым «ожившим» счастливчикам удавалось затем выбираться из внезапно наскучивших им захоронений, видимо, не нравилось слишком молчаливое соседство. После чего и вошли в эксклюзивную моду для богатых гробы с элементами обратной связи в виде колокольчиков. А прикладбищенскому персоналу вменялось в обязанность регулярно обходить территорию кладбища, прислушиваясь, не раздаются ли где настойчивые переливы бубенцов.
Суд-э развеселились, и без колокольчиков продолжая ощущать себя живее всех живых.
Я же решил поддержать столь нескучную тему:
– Вы хотите сказать, что три доставленных в наш холодильник сейчас пребывают там в состоянии вирусов? Так сказать, в переходном состоянии из живой природы в мёртвую?
Веселье мгновенно сошло на нет, а три пары глаз замерли на моей физиономии.
– Хм-м. Самаэль, а твой подопечный начинает чего-то шарить в этой жизни…
Утроенный острый взгляд, профессионально скользивший в линиях абрикосовского разреза, пугал. Чтобы перевести созерцание со своей персоны на иные пределы, спросил корифеев:
– А
