Князя. – Гоняй лучше плотников – не меня.
К сожалению, как следует помечтать о морском плаванье Дарнику удалось лишь первых три дня. На четвертый в Дарполь прибыло новое кятское посольство, на этот раз уже именно к яицкому князю, с самым отчаянным воплем:
– Наши семьи тронулись в путь, но нас преследует войско эмира Анвара. Спаси нас, князь Дарник!
С посольством был один из пяти дарпольских соглядатаев, что два месяца назад отправился в Кят с ирбенскими рахдонитами, он рассказал все более толково и подробно.
Две тысячи согдийских семей, не дождавшись ответа из Хазарии, но многое узнав о князе Дарнике через рахдонитов и «степное ухо», действительно вышли из Кята и направились по старой караванной дороге в сторону Яика. Через три дня их догнал, чтобы вернуть назад, отряд кятского эмира в пятьсот конников. Переселенцы возвращаться наотрез отказались. Казнь десятка их вождей ничего не дала, захват двух сотен детей – тоже, кятцы были непреклонны в своем желании покинуть эмират. Тащить же за собой силой упирающихся десять тысяч переселенцев с их повозками и скотом – на это просто не хватало охранников. Каждую ночь сотни пленников разбегались по пустыне, так что потом их только собирать приходилось по полдня. Устраивать резню арабскому воеводе было строго запрещено, и, промучившись несколько дней, он плюнул на это дело и повел свой отряд назад в Кят, отпустил даже захваченных детей. Но никто не сомневался, что просто так магометане от них не отступят: пошлют отряд побольше с цепями и веревками и обязательно постараются всех вернуть обратно, дабы это не послужило заразительным примером другим хорезмийцам.
– А что за люди ваши переселенцы? – спрашивал Дарник у послов.
– Ученые и ремесленники, – отвечал ему Хосрой, главный посол, худой сорокалетний согдиец с прищуренными глазами.
– А разве магометанам они самим не нужны?
Послы молчали, не зная, как отвечать на этот, по их мнению, нелепый вопрос.
– Я бедных и слабых людей не люблю и никогда им не помогаю, – князь решил зайти с другого бока.
– Мы готовы заплатить за твою помощь, – посмотрев на своих сотоварищей, сказал главный посол.
– По десять дирхемов за каждого взрослого, по пять за ребенка, – назначил цену Дарник.
Послы коротко переговорили между собой на своем языке.
– Это будет почти пятьдесят тысяч дирхемов, – объявил Хосрой. – У нас столько нет.
– Отработаете. Десять дирхемов – это пятьдесят дней работы. Три дня будете работать на свой выкуп, три дня на себя, это тяжело, но можно справиться.
– Но ты не будешь препятствовать нам переселиться в Хазарию?
– Как только рассчитаетесь за мою военную помощь – не буду.
Послы снова посовещались.
– Хорошо, мы согласны, – сказал Хосрой.
– Ты, князь, неисправим, – осуждающе
