style="font-size:15px;"> Я оглянулся на забор, из-за которого до этого выглядывал старик, и показал на дверь.
– А? – сказала она, словно всё поняла, и стала открывать большой ржавый замок. Собака сидела на крыльце и смотрела на меня. За первой тяжёлой дверью была ещё одна и ещё один навесной замок. Она провела меня вовнутрь. Через двойные рамы шёл какой-то особенный свет, освещая старое здание, словно это картина и мы внутри неё.
– Ну так чего? – Ей явно было любопытно.
– Ко мне клещ присосался.
– Клещ? – Она сразу стала серьёзной. – Куда?
Я сказал куда.
– Ну, пошли, – и повела меня в другую комнату, на двери которой было написано: «Акушерское отделение».
– Не обращай внимания, – сказала она, увидев, что я прочёл. – Акушерского отделения давно уже нет, а койка одна.
Я улёгся на эту койку и заметил, что руки фельдшерицы, хотя и помыты под звякающим рукомойником, пахнут внутренностью резиновых перчаток. Она вытащила клеща пинцетом и обработала ранку. Я оделся, краснея и обливаясь потом.
– Теперь температуру надо мерить каждый день, – сказала, садясь за стол.
Записала все мои данные в тетрадь. А я всё сидел на койке.
– Теперь у меня паралич может быть? – спросил зачем-то.
– Какой паралич?
– Ну, паралич. От укуса. – У нас в городе, где многие мужики работают на лесозаготовках, часто можно было услышать, как действует энцефалит.
– Чего паралич?
– От укуса.
Вдруг она расхохоталась, отвернулась от меня и спросила:
– А что, проверить, что ли, хочешь?
Бесцеремонность её вопроса так поразила, что я не сразу встал с кушетки. А она всё хохотала. Я выскочил на улицу, ветер приятно обдул пот на лице. Собака, сидевшая на крыльце, тявкнула раза три, как механическая. Старик опять выглянул из-за забора:
– Увезут девку, за косу да в город и утянут.
Благодаря этой выходке фельдшерицы я остался без градусника. Пришлось мне заезжать в соседний городок, петлять по улицам в поисках аптеки, тратить время. Вообще, я всегда встречаю на своём пути женщин (начиная с многочисленного медперсонала) и чем-то задеваю их, выбиваю из колеи, а они на мне ставят своё клеймо, чтоб я не забыл, чтоб мог отыскать их. Но где бы найти тихую, спокойную? Таких не бывает. Неужто во всей стране нет пары женщин? Или одной?
На следующий день я порадовался, что проснулся нормальным. Измерил температуру утром, несколько раз днём.
На фотографии Лысый отвернулся, и его почти не было видно. А так хотелось увидеть, обнять. Это желание, нервы, настоящая трясучка от них долго не давали найти дом по адресу на маленькой бумажке. Город, в котором жил Лысый, небольшой, ещё меньше моего. И почему-то нет номеров некоторых домов. Как-то всё перепутано, словно специально законспирировано, чтоб враги не догадались. Просто в городе стали строиться новые дома, но они не вписывались в нумерацию и оказывались в самых неожиданных местах. «Номера погуливают». Это всё рассказал словоохотливый
