фронт». Основным виновником кризиса назвали кулака и его спекуляцию зерном с целью повышения цен.
Подсуетилось и уголовное законодательство. Появилась в УК статья, предусматривающая привлечение кулаков за такие операции к суду с конфискацией имущества. И все же большая часть зерна, как несколько позже понял Сталин, находится не у кулака, а у его соседа – середняка. Он тоже зерно продавал и так же не хотел отдавать ни под какие условия.
Показатели «битвы за хлеб» отражались в сводках о хлебозаготовках. К весне следующего года обстановка еще больше осложнилась. Из-за неблагоприятных погодных условий погибли озимые на обширных просторах Юга, Украины, Кубани.
Сталин находился некоторое время в растерянности. Он принимает решение – любыми способами вырвать у крестьян их страховочные запасы. В ответ – яростное сопротивление на селе, вплоть до совершения террористических актов. Крестьяне нападали на милиционеров, партийных активистов, работников Советов…
Вот несколько слов конкретики из жизни моей бабушки по отцовской линии – Терещенко (Ефимовой) Марии Захаровны, проживавшей в конце двадцатых – начале тридцатых на Полтавщине. Она жила одна с пятью детьми – муж погиб на фронте в Первую мировую войну. Почувствовав лихолетье, она закопала ночью небольшой мешочек с зерном за сараем: и для посева, и на случай голода. Природная сметка заставила ее думать – искать будут в доме, клуне и в других дворовых строениях.
Как-то ранним утром во двор зашли четверо: председатель сельсовета, партийный работник, милиционер и незнакомец со щупом.
– Мария, покажи свои запасы, – спросил земляк, советский начальник.
– Сидор Иванович, неужто вы не знаете, как и чем я живу? – запричитала хозяйка.
– Найдем, хуже будет. В Сибирь отправим, – угрожающе изрек милиционер.
– Хм, ищите, – ответила Мария Захаровна.
– Давайте, хлопцы, пройдем, по двору, – скомандовал пожилой хозяин села.
Обыскали хату, прокололи всю землю в приусадебных постройках, зашли вновь в глинобитную избушку. Пытались прощупать доливку – земляной утрамбованный пол, – тоже безрезультатно.
– Сынок, как тебя зовут? – спросил городской начальник моего будущего отца, которому в то время было 9 лет.
– Степа.
– Степа, скажи, где мама закопала зерно?
– Дядя, у нас нет зернышек – скушали все. Вчера даже лебеду варили, – ответил мальчонка.
– А если найдем, то тебя арестуем с мамой и сестричками.
– Что вы пугаете мою надежду и вашего защитника, – обозлено ответила на угрозы бабушка.
Потоптались, походили они по двору и ушли. Приходили еще несколько раз и уходили не солоно хлебавши. А этот мешок спас жизнь семье. Весной немного засеяли, а остальное, считая по зернышку, чтобы никого не обидеть, бросали в суп.
По рассказам бабушки в селе в годы коллективизации
