лица чааена было гораздо легче прочесть – оно колебалось между яростью и страхом.
Охраняли эту пару трое воинов – остальные уже поднялись на борт, чтобы подготовиться к поспешному вылету. Большинство мужчин сняли своих кожаные шапочки и вуали, обнажив красные, покрытые уродливыми шрамами лица. Это была явно жесткая публика, не склонная к улыбкам и не проявлявшая ни малейшего сочувствия к метаниям принца – лишь едва сдерживаемый гнев. Они явно хотели побыстрей убраться отсюда.
«А я их задерживаю…»
Звон рассветного колокола заставил Канте вздрогнуть. Разнесшийся по дворцу, вскоре он распространился по всему городу. Канте повернулся к Саймону, который с извиняющимся видом уставился на него в ответ.
«Нет…»
Рами вдруг напрягся, расцепил сложенные на груди руки и ткнул пальцем в сторону двери:
– Смотрите!
Канте резко обернулся. Из темного дверного проема в каменный колодец хлынули какие-то фигуры, стремглав бросившись к ним. Все они были одеты в балахоны биор-га, но быстро сняли головные уборы. Несколько мгновений Канте вглядывался в перемазанные сажей лица, пока не заметил Фрелля и Пратика.
Он бросился было им навстречу, но запнулся и даже чуть не упал, когда вперед протолкалась невысокая женщина, отшвырнув в сторону свой головной убор. Потрясенный, он сразу узнал ее.
«Ллира, предводительница воровской гильдии…»
Канте заморгал, восстанавливая равновесие. Припомнились слова Саймона насчет того, что кто-то пытается помочь Фреллю. В тот момент он подумал, что тот имел в виду Пратика, но это явно было не так.
Ллира тоже заметила его и отвесила насмешливый поклон:
– Принц Канте…
И тут же пронеслась мимо него, выкрикивая приказы своей шайке.
Добравшись наконец до Фрелля, Канте заключил его в объятия. Попытался обнять и Пратика, но получил мягкий отпор.
– Вот уж не думал, что у вас получится! – воскликнул принц.
– Мы разделяли то же самое мнение, – отозвался Пратик.
Вновь оказавшись вместе, они последовали за последними бойцами Ллиры, которые уже начали сбрасывать свои балахоны. По пути к кораблю Канте увлек за собой Рами и Лорина.
Рами вновь уставился на сброшенную одежду биор-га.
– Если я когда-нибудь стану императором, то первым же своим указом прикажу изменить политику в отношении этих одеяний… Это явно обуза.
– Пошевеливайтесь! – заорал Саймон, загоняя их на корабль. – Мы больше не можем ждать!
Они повиновались и поднялись по трапу. Саймон остановился у его подножия и, вытянув шею, уставился в небо, где голубизну неба омрачал столб свежего дыма. Когда он попятился от трапа, лицо у него потемнело.
Канте крикнул из люка:
– Ты не с нами?
– Нет. – Саймон пренебрежительно отмахнулся. – У меня есть другие
