Не приди мы так вовремя…
– Возможно, она перебила бы там всех, – возразила Ольга.
– Разве целители на такое способны? Там было четверо охранников с оружием. Как бы она с ними справилась?
– О, дорогая, ты просто не знаешь, на что способна мать ради своего ребёнка.
– Насчёт ребёнка… Почему его руки светились? Никогда о таком не слышала.
– Я тоже. Тем интереснее этот случай. Эд ничего не сказал по этому поводу?
– Нет. Я не поднимала тему. Сочла, что лишним будет. Парень и так был слишком напряжен.
– Кто бы мог подумать, что в этом юноше сочетается столько талантов. Говоришь, он с лёгкостью перебил охрану?
– Я этого не видела. Лишь последствия. Но действовал он внушительно. Разрушил стальные ворота, завладел оружием. Действовал он пусть и на эмоциях, как дикий зверь, но сомнений в убийстве не испытывал.
– Твоё мнение?
– Он опасен. Инстинкт убийцы в нём развит. Боюсь, рано или поздно это доведёт его до беды. Сила зверя набирает обороты.
– Думаешь?
– Я бы поставила на это.
– Учту, – кивнула Ольга и отложила помаду.
Встав, она повертелась возле зеркала, проверяя, всё ли идеально.
– Какая-то ты уставшая, – глянула она на племянницу. – Отдохни, что ли.
– Вечером отосплюсь.
– Уже распланировала день?
– К сожалению, – вздохнула София.
– Можно и перенести. Ты хорошо потрудилась.
София на это ничего не ответила. Не настолько она устала, чтобы отменять дела. Закончив разговор с тётей, она отправилась к себе, собираться.
Пока ехали к Гвоздевым, зарядил дождь. Последняя капля в и без того странный день.
Я был рад, что София ушла. Ничего не имею против девушки, но подумать в одиночестве, остыть, ещё несколько раз прогнать случившееся в голове всегда полезно.
Были странности, на которые я сразу не обратил внимания. Во-первых, мои реакции. Для алхимика очень важно быть в стабильном состоянии. Особенно это было важно для меня в последние годы в том мире, когда я скитался в одиночестве. Малейший внутренний конфликт, негативная эмоции, да просто какое-то напряжение, если с ними вовремя не разобраться, могли стоить жизни, поэтому изучение своих реакций не блажь, а вопрос выживания.
Стоит признать, что я изменился. Тот человек, из прошлой жизни, и я настоящий – это две разные личности. В прошлом я бы не бросился сломя голову, не крушил бы людей, не убивал так легко. Не поддался злости и ярости. Прошлый я сначала изучил территорию, подготовился… Можно оправдать, что ситуация была критическая, и надо было действовать, но… Я мог сработать гораздо чище, но не стал, выбрал самый жёсткий путь, прошёл через охрану, убивая их без жалости и воспринимая как досадные помехи.
Неприятно это в себе обнаружить. Раньше такого я за собой не замечал.
Во-вторых, София. Она могла сразу вытащить Ольгу и ребёнка. Тогда бы обошлось без
