дители, а не чужие люди!
– Я занималась, – спокойно ответила девушка и прошла мимо отца.
– Не смей уходить, когда с тобой разговаривают! – рявкнул он.
– Со мной не разговаривают, – произнесла она, поднимаясь в свою комнату. – На меня орут.
– Я хозяин этого дома, и я требую к себе нормального отношения! – завелся отец. – Прекрати игнорировать нас и…
Суоку закрыла дверь, не став слушать крик отца. Вместо этого она достала из рюкзака старые вакуумные наушники.
В комнате царил бардак. Мебель переломанными щепками так и лежала у стены. Девушка, немного подумав, поставила рюкзак у двери и, закрепив телефон с музыкой на поясе, принялась разгребать свои старые вещи.
– … Останешься без ужина!.. – донесся громкий крик отца.
Девушка не ответила, молча продолжая уборку. Получалось у нее откровенно плохо, но, кое как растолкав обломки в один угол, она освободила центр комнаты, у кровати.
Достав тетради, учебник и блокнот с формулами, которые для нее написал Нобу, она принялась заново прорешивать тот материал, который объяснил парень.
Это заняло почти час, и девушка изрядно вымоталась. Она поднялась на ноги, но тут в животе заурчало так, что она невольно за него схватилась. Голод вернулся с новой силой.
Вытащив наушники из ушей, она подошла к двери и прислушалась. За ней раздавался далекий звук телевизора. Вздохнув, Суоку открыла дверь и пошла по лестнице вниз. Она прошла мимо зала, где спиной к ней, на диване, сидел отец, и вышла на кухню.
Там ее молчанием и укоризненным взглядом встретила мать. Не обращая на нее внимания, Суоку взяла стакан и налила туда воды. Тут же выпив его, она налила еще один и снова его выпила. После этого она налила третий и забрала его с собой, отправившись обратно, в свою комнату.
– С завтрашнего дня ты пойдешь к репетитору, – громко произнес отец, когда она проходила мимо гостинной. – В пять вечера ты поедешь в на станцию…
– Я справлюсь сама, – остановилась девушка.
– Ты уже показала, как можешь справляться сама, – сделал небрежное движение рукой отец.
– Я никуда не поеду и справлюсь сама, – ледяным тоном произнесла девушка. – Мне достаточно лет, чтобы самой решать свои трудности.
– Достаточно лет? – повернулся отец к девушке. – Тогда с сегодняшнего дня ты сама решаешь ВСЕ свои проблемы с едой и деньгами. Я запрещаю тебе есть в этом доме наши продукты. На проезд и питание ты теперь будешь зарабатывать сама. Ты поняла меня, Суоку?
Отец готов был прожечь в дочери дыру взглядом, но та спокойно выдержала взгляд.
– Из дома я тебя не выгоняю. Живи сколько хочешь, если нам не мешаешь, – пожал он плечами. – Я же не изверг какой…
– Спасибо за заботу, отец, – кивнула девушка и поднялась в свою комнату.
Он поставила стакан рядом с кроватью и устало опустилась на пол. Руки подрагивали от злости и бессилия, но Суоку не позволила себе разреветься. Она схватила свой рюкзак, перерыла карманы и вытащила все деньги, которые там нашлись.
Пересчитав мелочь, она поняла, что этого хватит только на метро, чтобы добраться до колледжа. На обратную дорогу уже не хватало, а про перекус и думать не стоило.
Девушка несколько секунд сидела и обреченно рассматривала мелочь на полу, но после нескольких минут раздумий она взяла в руки телефон.
Она открыла контакты, нашла «Хасимото» и принялась строчить сообщение: «Привет! У меня сложная ситуация, можно мне пожить у тебя? Я могу помогать по дому и умею готов…». Напечатав сообщение, она замерла. Быстро удалила его и бросила на пол телефон. Закрыв лицо руками, она совершенно беззвучно разревелась.
Глава рода Хасимото и его учитель единоборств находились в небольшом закутке за мастерской. Мот был занят тем, что растягивал Нобу. Парень же терпел и матерился сквозь крепко сжатые зубы.
– Чем ты думал, когда это вытворял?, – недовольно произнес Мот, разминая его сухожилия на ноге. – Ты хотя бы представляешь, что разрыв мышечных волокон – это тебе не насморк на выходные! Это так просто не лечится и…
– Вообще-то лечится, – процедил парень.
– Ага, императорскими целителями! У тебя не то, что денег не хватит. Тебя даже слушать не станут.
– Это мы еще посмотрим, – произнес Нобу. – Да и я вроде потихоньку восстанавливаюсь.
– Это вообще чудо, что ты смог через неделю ходить. По моим прикидкам – ты должен минимум полгода проваляться в кровати.
– Может и провалялся бы,
