тощие как Тамане и похожие на раздутые мешки, были и пузырчатые, которых Дарина для себя назвала радужными, потому что пузырьки из которых те состояли, переливались разными цветами.
Большинство жителей приняли девушку радушно, некоторые особи мужского пола даже флиртовали с Дарей, и порой она терялась, не зная – шутят они или нет.
Было дело, что один из особей мужского пола – Боргус, внешне сильно схожий с ящерицей, навязался проводить Дарину до её ячейки. Не ожидая ничего плохого, Дарина смеялась над шутками Боргуса, пока он у входа в её жилище не предложил:
– Не желаешь обменяться половыми жидкостями?
– Прости, – опешила Дарина, – я не понимаю – что ты имеешь в виду?
– Ну что же ты, – растянул губы в хищной улыбке Боргус, прижимая её своим телом к стене, – ты же взрослая самочка и не можешь не чувствовать моего желания. Да, внешне мы конечно разные, но физиологически подходим друг другу, я у врачевателя узнавал.
Что она ему ответила, Дарина потом так и не могла вспомнить. Её накрыло таким шоком, что в дом она влетела как ошпаренная. Раздеваясь на ходу, помчалась в очистительную кабину.
Утром Даря отправилась в медблок и едва не с ноги открыла дверь кабинета.
– Гинзел! – крикнула, сжимая яростно кулаки. – Какого лешего ты всем раздаёшь сведения о моей физиологической совместимости?
– А что тут такого? – удивился щупальценогий.
– Как что? – задыхалась от гнева Дарина. – То, что всякие монструозы делают мне интимные предложения!
– Дариночка, так в чём проблема? – оскалился Гинзел, сползая с кресла. – Ты самочка молодая, можешь и отвлечься, порадовать себя выплеском гормонов удовольствия.
– В чём проблема? Да в том, что это противно! Это… это… фу! – Дарина вспомнила свой сон, в котором её обнимал Боргус-ящерица, как прижимал к своей холодной гладкой коже, и передёрнулась от отвращения.
– Милая моя девочка, – вздохнув, Гинзел, покачиваясь, подошёл ближе, – многие поначалу реагируют так же, как и ты, но вскоре заводят интимные отношения. Именно поэтому в твоём браслетике, – кончик щупальца Гинзела постучал по браслету на запястье Дарины, – в нём есть защита, чтобы не случилось оплодотворения.
У Дарины от изумления глаза стали как блюдца.
– То есть, – начала медленно, – ты хочешь сказать, что живущие здесь разнополые особи занимаются сексом?
– Если ты имеешь в виду – совокупление, то да, конечно!
– Обалде-е-е-ть, – выдохнув, Дарина прошла к креслу и плюхнулась в него. – Но как же… они же все разные!
– И что? – удивился Гинзел. – Ты пойми – все мы здесь не живём, мы по сути – существуем. У нас нет дома, прошлого и скорее всего будущего. Почему бы не порадовать себя близостью с другим таким же одиноким существом?
– Ясно… – поразмышляв Даря требовательно посмотрела на врачевателя: – Но мне такие связи не нужны! Меня домой обещали вернуть. Поэтому впредь разглашение
