лишний раз, зная, что потом произойдёт.
– Пойду поделюсь с Петрушкиным и чаю с ним заодно выпью, – соврал Максимка.
– Давай, давай, детка, прогуляйся, – улыбнулась секретарша и перевела всё внимание на своё рабочее место.
Бесёнок сжал в руке бумажный пакетик с пирожными и проскользнул через приоткрытую дверь обратно в коридор. Тут было пусто. Других тотемов не было, равно как и служащих милиции. Как только пробило восемь часов утра, все служащие разбрелись по своим кабинетам и сделали вид, что приступили к работе. «Вот и славно, побуду в одиночестве», – подумал Максимка и двинул в конец коридора к окну подальше от кабинетов. Половина окна была открыта. Максимка сел на подоконник второй половины окна, той, что закрыта, и достал пироженку. На улице по траве гуляли голуби… Жадный Михалыч никак не хотел дать бесёнку в пользование второй наган. Два года канючил, и всё без толку, и сейчас не выкрасть…
«Вон, вон пошла фифа расфуфыренная», – прокомментировал про себя Максимка молодую девушку в синем платье и красных туфлях.
Девушка куда-то очень спешила, и было видно, что с каблуками она не дружит, потому что ходить на них почти совсем не умеет. Вдруг она, словно почувствовав, что про неё кто-то что-то думает, обернулась и посмотрела прямо на Максимку. Какое же было разочарование бесёнка, когда он понял, что это вовсе не девушка, это капитан Оборотнев возвращается с ночного задания и спешит на работу. Он, видимо, где-то задержался, работая под прикрытием, и не успел переодеться, вот и «бежит» прямо так в женской одежде. Капитан помахал Максимке и послал ему воздушный поцелуй.
«Тьфу на тебя», – подумал разочарованный Максимка и засунул в рот остатки пироженки. Рядом с окном на большой скорости по воздуху промчался ковёр-самолёт. Поток завихрения, попав частично в коридор, чуть не сбил Максимку с подоконника. Естественно, он ругнулся вслед ковру нехорошими словами.
«Наверное, какой-то авторитетный маг прилетел в здание МММ. Интересно, кто? Пойти посмотреть? Нет, наверное, не стоит, Михалыч узнает, что я брожу по зданию, запрет дома на неделю и жрать нормально не оставит».
Максимка распаковал вторую пироженку, тем самым сильно повысив риски…
Где-то хлопнула дверь в коридоре. Максимка даже не обернулся, он продолжал смотреть на улицу. Там обычно много чего интересного происходило, нужно только подмечать, а подмечать – это то, чем бесёнок Максимка владел неплохо, а ещё он чувствовал чёрную магию, а точнее, её использование. Запрещённую чёрную магию, ту, которой пользовались злые волшебники.
«Злые, добрые… Все они одинаковые на первый взгляд. Нет, они, конечно, отличаются, но всё равно одинаковые. Взять вот, к примеру, злого и доброго волшебника: оба наступили Максимке на ногу. Добрый, скорее всего, извинится, а злой пнёт бесёнка и пойдёт дальше, но Максимке-то от этого ни холодно и ни жарко, нога-то один хрен будет болеть», – так рассуждал про себя бесёнок.
В общем-то, он прав, но разница была, и он это знал, просто признавать не желал.
Пироженка
