так долго ждать, то всех приличных девушек разберут, вот что я тебе скажу.
– Неужели всех? – улыбнулся Эван.
Однако Мойре было явно не до шуток. Она нахмурилась, а сдвинутые брови матери, как хорошо помнил Эван еще с детства, не сулили ничего хорошего.
– Ты можешь смеяться надо мной столько, сколько вздумается, но правда, какой бы смешной она ни была, остается правдой. Тебе нужен наследник, чтобы закрепить твои права на землю, а без жены, как сам понимаешь, в этом деле не обойтись.
Веселое настроение как рукой сняло, и хотя выслушивать прописные истины от матери Эвану не нравилось, он понимал, что она была абсолютно права.
Ему была нужна жена, и не только для продолжения рода. За эту зиму он трудился как проклятый над возрождением и обустройством своего замка. Падая от усталости поздним вечером в холодную постель, он с горечью сознавал, как ему недостает женской ласки и тепла. На вопрос, что необходимо ему для полноты счастья, Эван без труда ответил бы примерно вот как: женщина умная и чуткая, ценящая его усилия и заботу, разделяющая вместе с ним его стремление к лучшей жизни.
Это звучало нелепо и смешно, но в ночной темноте, когда Эван оставался один на один со своими не слишком веселыми мыслями, они не казались ему смешными, а напротив, очень разумными и желанными. Жена, сидящая подле или напротив него, пылающий в камине огонь, в ее глазах отражается свет пламени и обожание своего мужа; добросовестная труженица, понимающая шутки и поддразнивания, добрая душа, готовая дать совет, если ее попросят, и вместе с тем умеющая держать язык за зубами; женщина, которая родит и воспитает его детей.
Проще говоря, ему была нужна любящая верная жена, надежная подруга жизни.
Встряхнув головой, словно избавляясь от наваждения, Эван чуть было не рассмеялся. Похоже, от мирной жизни у мужчины что-то портится в голове, мозги, что ли, протухают. Как будто у него мало других забот…
– Да, жениться, конечно, надо, – осторожно заметил он. – Но торопиться в таком деле тоже не стоит, как и не стоит забывать о своем долге и семейных обязанностях.
Мойра одобрительно закивала головой:
– Верно. Да я бы и не позволила моему сыну непочтительно обращаться с женщиной. Именно поэтому я и попросила тебя запретить твоим воинам силком затаскивать местных женщин к себе в постель.
– И мой приказ, как это ни удивительно, привел к тому, что кое-кто из них вскоре предложил руку и сердце местным красоткам.
– Вот видишь? Не зря я пытаюсь заставить тебя поскорее жениться! – воскликнула Мойра. – Кроме того, хозяйству замка никак не обойтись без женской руки.
Ее слова вызвали у Эвана удивление, но он благоразумно держал язык за зубами. Дело в том, что Мойре нравилась ее нынешняя роль хозяйки замка.
После стольких лет унижений и мытарств она явно получала удовольствие от высокого положения, заставлявшего всех относиться к ней с почтением. Было совсем непонятно, как она отнесется
