что я мог сделать? Как мог сопротивляться тому голосу, который вновь во мне проснулся? Это он заставил меня поехать за адепткой и спасти из той клетки, в которую её посадили. Ей грозила опасность, а точнее, смерть. И если бы я опоздал, пришлось бы хоронить бы пигалицу в тот же день, что и мою жену.
Ох, если бы не тот вибрирующий голос… Знакомый до боли в сердце, до холодных колючих мурашек, пробежавших по позвоночнику, и поднявший меня с постели.
Мне казалось, что мой зверь навсегда меня покинул. Со смертью Истинной пришла и смерть дракона. Наверное, я полностью не осознал, что больше не почувствую внутри своего зверя. Сколько я себя знал, он всегда был со мной. Моя вторая половина, моя сущность, моё второе Я. Неотъемлемая часть меня, которая должна была умереть вместе со мной. Когда-нибудь, когда придёт мой час, я бы попрощался со своим зверем, и мы бы вместе вошли в незримый мир.
Но я ошибался.
Как и он.
Он не умер, а только исчез, на время, на минуты, на часы, которые казались мне вечностью. Зверь покинул меня, чтобы вернуться другим.
Да вот только я остался прежним. Я всё ещё тосковал по своей Олинде и никак не мог поверить в то, что её больше нет. В голове не укладывалось, что я не смог её спасти, не смог уберечь от ошибок несносных врачей. Возможно, если бы то чудовище, которое разрывало её изнутри, умерло несколько месяцев назад, если бы Олинда выкинула ее, то могла бы жить.
Ну почему я не подумал об этом раньше?
Я не хотел этого ребёнка, не любил и не ждал. Он был мне ненавистен, и в ближайшее время я планировал отправить его в деревню, к родственникам Олинды. Подальше от себя и своей пустой жизни.
Всё перевернулось с ног на голову. Мы же с женой мечтали о ребёнке, но сейчас, когда её не стало, мне не нужен был этот орущий свёрток. Я хотел лишь одного: чтобы всё стало как прежде. Чтобы нас снова было трое: я, Олинда и мой дракон.
Самое страшное то, что я знал: главной убийцей жены стала моя дочь, а я ничего не смог с этим сделать. Я был слаб против маленького живучего существа, которого боялась сама смерть. Оставалось только жить с этой мыслью и тихо ненавидеть ту часть себя, которая лежала в соседней комнате и периодически выводила меня из себя.
Сделав глоток любимого напитка, я поднялся и прошёлся по комнате, раздвинул глухие тяжёлые шторы. Над горизонтом поднималось яркое солнце. Наконец-то закончился этот бесконечный дождь, который, казалось, залил всё вокруг, оплакивая всех, кого возможно. Значит, уже утро. А я так и не уснул. Видимо, сон ушёл в землю, как и это мерзкий никому не нужный дождь.
В голове вдруг всплыла картинка прошлой ночи, когда я с этой несносной пигалицей убегал из тюрьмы под дождём. Она выглядела смешно, но в то же время очень отважно. Я видел и ощущал, что ей страшно, но адреналин делал своё дело, поэтому мы без остановки бежали к экипажу под струями холодной воды. Мокрое платье, облепившее тонкую фигурку девушки, показывало всё и даже больше. Стройные красивые ноги, средних размеров грудь, которую сковывали ненужные тряпки и корсеты. Я чувствовал, что она просилась на волю, в
