у него за спиной и так же незаметно исчезли, стоило сэру Бретту шевельнуть рукой. И все-таки Катрионе хотелось, чтобы сэр Бретт не сообщал сэру Джону о своем намерении остаться в Банулте и помочь ей.
– Он не знал наверняка, что вы тут останетесь, – пробурчала она. Катриона обратила внимание, что в какой-то момент разговора все женщины тихонько разошлись по домам. – Лучше бы вы дали ему понять, что приехали всего лишь в гости и скоро уедете. Не стоило говорить, что у вас другие намерения, и уж точно не нужно было сообщать ему о толпе своих родственников.
– Почему вас так беспокоит, что теперь он знает о нашем намерении? – спросил Бретт, приспосабливаясь к ее шагу. – Все, что ему теперь известно, – это то, что мы хотим слегка поднатаскать ваших людей. Больше я ему ничего не сказал.
– Потому что он этого не хочет. Для него гораздо лучше, если мои люди останутся такими, какие есть, – хорошими свирепыми воинами, если возникнет такая нужда, но не имеющими ни опыта, ни навыков. Если у меня вскоре появится хорошо обученное небольшое войско, сэру Джону будет значительно труднее действовать против нас, как он делает это сейчас, – ослаблять до тех пор, пока у нас не останется другого выбора, кроме как подчиниться его желаниям, просто чтобы выжить. Как только мои люди станут хорошо обученными, он станет расценивать нас как прямую угрозу себе, и тогда прольется кровь.
– А вы не думали просто продать ему тот кусок земли, который он так жаждет заполучить?
– Только мимолетно. Я не хочу ее продавать, но даже если бы вдруг решила, что это единственный способ положить всему конец, не уверена, что смогла бы это сделать. Мне нужно тщательно изучить все документы Бойда. Может быть, сэр Каллум сумеет отыскать там что-нибудь полезное. – Катриона потерла лоб. У нее начинала болеть голова. – В любом случае так мы от него не избавимся. Эта земля – не все, чего он хочет.
– Он хочет вас. – Бретт сам удивился, до чего эта мысль его рассердила.
Катриона нахмурилась и повернулась к нему. Жесткий, холодный гнев, прозвучавший в этих словах, поразил ее, и выражение ярости на лице тоже. Она твердо сказала себе, что это всего лишь негодование благородного человека, возмущенного попытками сэра Джона принудить женщину склониться перед его волей. Еще это мог быть гнев, вызванный манерой, в которой сэр Джон это делал – причиняя вред людям. Многие мужчины сочли бы ее брак с сэром Джоном вполне разумным выходом из положения и удивлялись бы, почему она, женщина одинокая, ведет себя так глупо и думает, будто сможет управлять Банултом самостоятельно, без мужчины. И не просто рядом. «Но он будет указывать ей, что и как делать, и лезть во все мелочи», – сердито подумала Катриона.
Когда неприятности с сэром Джоном только начались, кое-кто в Банулте говорил, что новый лэрд мог бы все прекратить, что ей нужно подыскать себе мужа, который ее защитит. Однако никто даже не намекал, что она не сможет как следует заботиться о Банулте и его людях, что мужчина справится лучше.
