мне хватит на свою квартиру в городе. Но как мне провернуть её покупку, чтобы Виктор ничего не узнал?
Анаида увязалась за мной от кабинета доктора. Она настырно заставляла меня начать вести дневник.
– Ты хочешь, чтобы Еве было проще разобраться с этим проклятьем?
– С чем?
Я сжала руль, притормаживая возле дома.
– С проклятьем. Твой женский род проклят!
– Что за ерунду ты несёшь!
– Это правда.
– Кто его проклял и зачем? – скептически вздохнула я.
– Это сейчас неважно. Важно избавиться от него!
Я резко затормозила, едва не врезавшись в открытые ворота нашего гаража.
– Объясни! – повысила голос я, оборачиваясь. Но Анаида исчезла. – Какого чёрта ты исчезаешь в неподходящий момент! – Со злости я ударила рукой по рулю, вывернув запястье. – Твою мать!
Я вылезла из машины, прижимая ладонь к груди и сжимая запястье здоровой рукой.
– Нужно приложить лёд, – шептала я.
– Нужно начать вести дневник! – Анаида появилась вновь.
– Оставь меня в покое! – прошипела я, захлопывая входную дверь ногой.
Вошла в дом и рванула к холодильнику. Достала из морозилки лёд и приложила к ноющему запястью. Я чувствовала, как оно пульсирует.
– Ты можешь помочь себе сама, – невозмутимо ответила Анаида.
Я ничего не отвечала ей, закрыв глаза.
– Твоя сила в земле, Диана. В твоих руках. Твои прикосновения лечат. И калечат.
– Будь любезна, объясни, – я старалась говорить мягче, хотя внутри всё бурлило, эмоции выплёскивались наружу словами. – Я ничего не понимаю!
– Не сжимай запястье, а прикасайся к нему.
– И чем это мне поможет?
– Будь любезна, попробуй, – спародировав мой тон, ответила Анаида.
Я зажмурилась, прикусив губу, и отпустила запястье, которое отдалось ноющей болью. Эта боль была похожа на зубную.
– Сконцентрируйся на кончиках пальцев здоровой руки.
Я почувствовала, как что-то запульсировало в подушечках. Как будто ростки чего-то живого хотели прорасти через кожу.
– Осторожно, не спеша прикоснись к больному месту и представь, как будто пустота в запястье заполняется здоровой энергией, исходящей от кончиков пальцев.
С закрытыми глазами я следовала за голосом Анаиды. И постепенно боль в запястье стихла.
– Этого не может быть! – Я открыла глаза, прислушиваясь к своим ощущениям.
– Может. Кроме проклятия в твоём роду сила четырёх стихий.
– Я не понимаю, о каком проклятии и о какой силе ты говоришь!
– На чердаке были дневники твоей матери. И… её матери. Тебе нужно найти их.
– На чердаке ничего нет, – выдохнула я.
– Они были не в коробках! – Анаида исчезла.
– Эти призрачные дневники сведут меня с ума, – фыркнула я, но полезла
