style="font-size:15px;"> Когда пресс пропал, он оказался в маленькой, нет, очень маленькой деревянной хижине. Казалось бы – чего такого? Это же всего лишь домик с четырьмя стенами и дверью в одной из них, верно? Нет, все не настолько примитивно, ведь каждые 30 минут, я открывал дверь и насылал на Арсения всяческие напасти: то туча пчел налетит на него, то безумный маньяк прибежит и попробует содрать с него кожу, то лев напрыгнет и одним махом сорвет голову. Но, как я уже ранее обмолвился, умереть он не может, поэтому, каждый раз погибая, он возрождался и вновь ожидал, когда на него нападут, считая секунды до этого события по часам, которые я повесил там спустя некоторое время.
Все могло бы более чем хорошо закончиться и здесь, но, как будто специально, как будто мне назло… Он снова стал привыкать к сложившейся обстановке.
НЕНАВИСТЬ, НЕНАВИСТЬ, НЕНАВИСТЬ, сколько НЕНАВИСТИ было во мне, когда этот недоразвитый со спокойным лицом встретил существо, являвшееся смешением бобра и совы, прилетевшее ему прямо в морду, которой он так часто красовался перед всеми! Оно разорвало ему нос, выдрало все его волосы до единого, вырвало с корнем язык – а он даже глазом не повел!
Я создал самый настоящий Ад, в котором страданиям нет конца и края, в котором физически, теоретически и фактически невозможно чувствовать себя не то, что хорошо, а хотя бы «нормально», «неплохо»! И он, Арсений, чертов недомерок, не смог справиться даже с тем, чтобы просто мучаться, пока это будет нужно! Невыносимый – такой же, как и в реальности…
Я стал думать дальше. Он в это время, как мне кажется, умирал от почти невозможно низких температур, посланных мной на его трижды проклятую душу. Я думал, думал, думал, думал… Он все мерз, мерз, мерз, мерз… Мысли путались, перетекали одна в другую… Идей все не было, не было и не было…
Однако, в конце концов, мой невероятный разум смог начал проводить свою деятельность: что, если после каждой пытки начинать бытие Арсения в той хижине заново? Он не сможет привыкнуть ни к чему, ведь у него просто не будет для этого времени! Хотя, если из тысяч его пребываний в хижине, по сути, им будет испытана лишь одна, то, значит, особых страданий тоже не было. Недопустимо! Следственно, можно только стирать память, чтобы он все также не мог ни к чему привыкнуть, но тело все же чувствовало некую боль, которая взялась словно из ниоткуда! Лучше, но один нюанс все разрушает: он может начать вспоминать свои ощущения от пребывания в этой адской хижине, из-за чего, он сможет, хотя бы теоретически, восстановить все, что с ним было до этого. Вывод – его нужно отправлять в кардинально разные места после каждой пытки, после каждой смерти… Город. Адский город. В мегаполисе, наполненном как знакомыми пугающими образами, так и новыми, неизвестными и абстрактными явлениями ему будет просто невозможно сориентироваться. Там будет самое худшее для него место. Там он поймет, что значит проявлять ко мне неуважение! Там моя НЕНАВИСТЬ будет удовлетворена окончательно!!!
Я вдохновился новой идеей
