из вероятных тайников имелся только ряд канадских клёнов, но «садовые» к ним не поднимались. Нинкина команда вернулась к сараям, ещё раз обшарила кусты, собралась в кучу возле тополя, вокруг которого крутился хоровод. Вид у них был понурый.
– Ну что, сдаётесь? – спросил Антон.
Нинка ещё раз хмуро огляделась. Тюхе вдруг стало жалко «уличных». Она невольно подняла голову вверх, туда, где надо было искать клад. Нинка этого даже не заметила и уже собиралась капитулировать. Зато заметил Мишка, исподтишка наблюдавший за командой противника.
– Подожди! – крикнул он. – Мы не сдаёмся!
Он подошёл к тополю, оглядел его и увидел тонкую верёвку, небрежно закреплённую на ветке, а наверху, у самого ствола, – пакетик с кладом.
– Прикройте меня! – сказал Мишка.
На этот раз команда его не подвела. Она стеной отгородила Мишку от «садовых», чтобы он смог, освободив конец верёвки, спустить пакетик с кладом вниз – как флаг на лагерной линейке. И вся команда дружно бросилась к выходу из двора.
Первой бежала Нинка, Мишка – следом, но он быстро и почти незаметно сунул клад в руку Петюне. Антон и Коля попытались перехватить Мишку. Тот спокойно дал себя обыскать. Рядом с ним оказалась Даша – медсестра, спасавшая Мишку от плена.
Тюха и Валя углядели, что мешочек с кладом у Петюни, и бросились было за ним. Они надеялись перехватить его: Петюня бежал по узкой доске, проложенной посреди лужи, а девочки – по земле. Они и вправду оказались у начала сухой тропы раньше, чем он. Но им тут же пришлось отскочить далеко в сторону, потому что Петюня с диким криком спрыгнул с доски прямо в лужу и поднял тучу грязно-бурых брызг. А потом с тем же криком побежал к бревну. Антон и Коля, оставив Мишку, бросились в погоню. Но как догонишь долговязого шестиклассника, если ты на два года младше?
Петюня успел коснуться бревна раньше, чем его настигли преследователи. Он громко захохотал, размахивая над головой пакетиком. А потом повёл себя и вовсе странно. Когда все остальные подошли к бревну, они увидели Петюню, держащего в горсти сверкающие осколки и сосредоточенно их рассматривающего.
– Эй, ты чего? – спросил удивлённый Лёшка.
– А? – Петюня словно очнулся от его голоса. – Да ничего. Смотрю. Мы тоже выиграли!
– Ага, – сказала Нинка. – А тебе дома будет трёпка. Ты весь мокрый и грязный.
– Будет, – согласился Петюня. – Но если б я в лужу не прыгнул, мы бы опять проиграли.
Петюнины штаны были мокрыми до колена, не говоря уже о башмаках, в которых хлюпала вода. Пальто – с хлястиком чуть ли не на лопатках, само короткое, а рукава ещё короче – всё было в бурых пятнах. Но при этом Петюня сиял и радовался, как младенец.
Тюха подумала, что его можно было бы позвать к себе, почистить и отмыть. И даже нужно бы. Вот только мама вряд ли обрадуется Петюне. И легко может запретить играть с ним дальше. Но тут, к счастью, вмешался Лёшка.
– Комар, пошли ко мне, – сказал он. – Пока родители на работе, можно тебя посушить и почистить.
