песок. – Израненная и поруганная лежала на этом месте и взывала ко мне. Как ты думаешь, могла я проигнорировать её мольбу?
– Она не знала, что я бог, – возмутился мужчина. – Что я был богом, одним из вас! Я явился к ней в облике человека. Вита, ты же сама знаешь, что, поссорившись с Белфором, который не хотел, чтобы я женился на обычной смертной, я отторгнул из себя божественное начало и стал обычным человеком… Постой-постой, что значит израненная и поруганная? – в глазах Борея полыхнуло пламя бешенства. – Кто посмел?
– Те, кто посмели убить тебя.
– Мордук и Йоба! Мои бесчестные и трусливые кузены, – Борей сделал неуловимое движение рукой и в его ладони появился огненный молот. – За это они мне ответят! Где Адина? Я хочу, чтобы она видела, как я буду сокрушать их кости и черепа…
– Адина умерла. Её больше нет!
– Что? – Борей изумленно посмотрел на Виту. – Так воскреси её!
– Не могу, – богиня жизни отрицательно покрутила головой. – Она отдала свою жизнь, чтобы спасти другую.
– Мою?! – молот выпал из руки Борея, а в глазах блеснули слёзы. – Да, всё верно. Если после убийства моё тело сожгли, то ты не могла меня воскресить. Значит, ты вырвала у неё из-под сердца нашего неродившегося сына, в котором течёт моя кровь, и таким образом воскресила меня! Но, забрав жизнь сына, зачем ты забрала жизнь Адины. Для воскрешения достаточно одной жизни.
– Ребенок был уже мертв. Надругательство богов…
– Замолчи! – рявкнул Борей бешено схватившись за рукоять боевого молота, но взглянув в добрые глаза богини, произнес: – Прости, твоей вины в том нет!
– Ты стал другим, Борей!
– Да, – воин кивнул головой. – Раньше я был богом справедливости, а теперь я ещё и бог мести!
– Месть – это не выход! – богиня грустно посмотрела на высокого, сильного мужчину. – Но ты же не прислушаешься к моим словам?!
– Нет!
– Тогда, по крайней мере, не мсти им до тех пор, пока твой сын не возмужает.
– Что? Какой сын, Вита?
– Твой сын. Твой и Адины.
– Он же умер!
– Я воскресила его, – ответила Вита.
– Убив Адину?! – догадался Борей и в его очах вновь полыхнуло всепожирающее пламя мести. – Зачем?
– Жизнь без тебя ей была не мила, – ответила Вита. – Она попросила воскресить вашего сына.
– Попросила, – отрешенно повторил Борей, нахмурив брови. – Где сын?
– Он в кузнице.
– Я найду семью, в которой его воспитают, а сам сделаю всё возможное, чтобы отомстить Мордуку и Йобе.
– Месть – это не выход! Подожди…
– Я знаю, чего ты добиваешься, – Борей хмыкнул и лукаво посмотрел на Виту. – Я чувствую, что демиурги, создатели этого мира, не довольны нами! Их утомило наше постоянное вмешательство в установленный ими порядок. Мы принесли в этот мир магию, бессмертие, хаос и распри! Скоро они соберутся вместе и заново настроят струны-нервы этого мира, и этот мир извергнет нас, как чуждое, инородное тело!
– Не извергнет! – уверенно произнесла богиня. – Мы скроемся от глаз демиургов. Как только они соберутся вместе, чтобы обнаружить нарушителей порядка, все боги тут же впадут в анабиоз. И тогда божественные эманации, и распространение эонов затухнет, и демиурги потеряют нас из вида. Процесс уже запущен, осталось совсем немного времени.
– И сколько времени нам надо будет находиться в анабиозе?
– Пока не разбудят, но не меньше тысячи лет! – улыбнулась богиня. – Каждый бог предусмотрительно оставит помощников, светочей, которые в назначенный срок разбудят его…
– Угу, – Борей задумчиво кивнул головой. – Кто раньше проснется, тот и будет править миром. Здорово придумано! Чья это была идея?
– Это было совместным решением…
– Кто предложил?
– Мордук.
– Я так и думал, – ухмыльнулся Борей. – Он проснется раньше всех и убьет остальных богов, тем самым став единственным правителем Тирса.
– Что же делать? – всполошилась Вита. – Надо срочно предупредить остальных богов, чтобы они предусмотрели для себя надежные убежища, в которых будут скрываться до пробуждения.
– А я пока займусь слугами Мордука и Йобы, истинными оборотнями и вампирами. Если их не станет, некому будет разбудить этих убийц и насильников.
– Подожди! – Вита коснулась руки Борея. – Вот, возьми.
– Что это за хрустальное яйцо? О, нет, – Борей всмотрелся в яйцо
