расти, тело стало горячим, будто поднялась температура, и даже перья, летающие вокруг, вспыхивали пламенем рядом со мной, как хворост.
«Уху-ху-у-у-у! – напевал Годфред. – Во славу Вечной Ярости-и-и-и!».
На меня снова налетела стая, и снова им досталось. На этот раз уже Ударами Палача. Я резал косой теневых тварей, как умел, и оказалось, что умел уже немало.
Оружие косило и рубило грувимов, сверкало, трещало молниями, а накопитель всё больше наполнялся душами.
Подоспевшая Гильдия уничтожала сов вместе со мной. Отряды морфи стреляли из гарпунов, бились мечами и даже давили врага руками, если удавалось ухватить их за когтистые ноги.
А ещё морфи умирали.
На моих глазах одного из морфи разорвали две совы. У одной осталась его голова, а у второй – всё остальное. Грувимы хватали морфи и били их о башни Одинай. Били так сильно, пока от несчастных не оставались лишь куски.
Краем глаза я заметил, что около одной из башен появился коллекционер Пас. Его морфи тоже бились. Правда, от отряда в двадцать пять слуг осталось всего десять, но они стояли насмерть и защищали своего командира. А сам он орудовал своим магическим мечом.
Пас разряжал его в небо, отправляя смертельные удары энергии по остаткам тёмных стай. Одна за другой, световые волны отлетали от его клинка и уничтожали десятки сов.
Перьев падало так много, будто с беспроглядного неба зарядил чёрный листопад!
И когда можно было подумать, что мы справимся и отобьём атаку грувимов, в небе снова появился тот иссиня-чёрный пласт – два исполинских крыла Бога Ночи.
– ОТРЯДЫ, ПРИГОТОВИТЬСЯ!!! – послышался громогласный призыв Паса над развалинами.
Нет, это было ещё не всё.
В пыльном ночном небе, будто из самой космической бездны, появился силуэт. Поначалу аморфный, как облако, он становился всё чётче, пока не превратился в гигантскую летучую мышь с такими же пустыми глазницами, как у сов.
Только эта тварь была телесной, а не теневой.
А ещё превышала в сотни раз любого мелкого грувима. Её огромные кожистые крылья могли бы покрыть треть города. От гигантского тела по земле бежала тень, а вместе с ней появлялись другие грувимы, более мощные, и это были уже не совы.
Новые твари вырастали из теней на земле и сразу бросались на людей. Это были двухметровые сгорбленные уродцы, покрытые пластинчатыми панцирями, быстрые и сильные, с серповидными саблями в обеих руках. Одним взмахом оружия они могли уничтожить сразу двоих, а то и троих. Грувимы издавали рык, похожий на хрюканье кабана, и безжалостно резали всё живое.
А летающий гигант парил над городом и давал всё больше тени на земле, а значит, всё больше горбатых панцирных уродцев.
Холодок пронёсся по спине, когда я понял, что это…
– ОПОРА БОГА! – заорал Пас.
Я задрал голову, стоя наперевес с косой, и наблюдал, как исполинская летучая тварь с клыкастым рылом, будто в самом кошмарном сне, пикирует над Гипериосом, как
