характера. Эдда же, можно сказать, член нашей семьи. Никто не подозревал, как в доме Мастерсонов хозяева относятся к прислуге, пусть даже и к Эдде, которая понимала не меньше нашего, как ей следует себя вести в присутствии гостей. Эдда удивительный человек, и я мог бы многое о ней рассказать, а её забота стала для нас неотъемлемой частью домашней атмосферы. Но привести в мою комнату её могло только одно – желание обсудить приход гостей, в особенности моё знакомство с юными особами, а я старался не лишать женщину этой маленькой радости.
– Да, входи.
Эдда вошла, и я заметил, как её лицо словно сияло от переполнявшей радости. Мне казалось, что дай этой женщине волю, она сама меня отмоет от пыли бездельничества, приоденет в выглаженный выходной костюм, причешет и надушит парфюмом, а затем лично доставит на дилижансе к дому Нотиннесов. Впрочем, каждый визит гостей, среди которых были дочери влиятельных господ, оказывался для Эдды поводом для излишней старательности. Только в этот раз я был не прочь прямо сейчас отдаться в заботливые руки домоправительницы и быть доставленным прямо к Лавьен в лучшем виде.
– Вы ей очень понравились, я это сразу поняла. Какая же она красивая, а вы… Надо было настоять и усадить их за стол.
– Боюсь, у них были срочные дела.
Я неспроста утаил правду от Эдды. Мне не хотелось, чтобы она видела во мне те вспыхнувшие чувства к Лавьен. Возможно, я бы и рассказал ей обо всём, вот только Эдда, подхваченная волной нахлынувшего на неё счастья, не удержится и сразу же поделится радостью с остальной прислугой, а этого допускать было нельзя. Один раз болтливые языки меня уже женили на чьей-то дочери, и того мне хватило. Но важнее было другое – репутация отца, а он точно содрал бы с меня шкуру, если бы я поступил, как он говорит: «поспешно и опрометчиво».
– Юный сэр! Я вас знаю, вы могли бы быть понастойчивей и, хотя бы попытаться убедить их переменить свои планы. – Эдда замолчала и протяжно выдохнула, таким образом стараясь взять себя в руки. – Как вы себя чувствуете?
Чувствовал я себя прекрасно и даже лучше. Не было слов, описывающих полноту моего счастья, по крайней мере, я таких не знал. Но вопрос Эдды заставил меня задуматься, а сколько мне необходимо пробыть больным? Я ведь не могу сегодня же направить письмо о своём визите в дом Нотиннесов, это как минимум покажет моё наплевательское отношение к своему, да и их тоже, здоровью. Хоть я и не корил себя за притворство перед отцом, но моя мнимая болезнь впервые оказалась противоречивой штукой. С одной стороны, я получил в дар визит Лавьен, но теперь вынужден изнемогать от нетерпения.
– Чувствую себя хорошо. Думаю, два-три дня, и я буду на ногах.
– Приятно это слышать, вы очень быстро пошли на поправку, вероятно тому поспособствовал сегодняшний визит. – Эдда, как и всегда, махнула на меня рукой и продолжила уже своим привычным тоном, – да это и не удивительно. Вы молоды и сильны, хотя вам не помешало бы прогуляться и вдохнуть свежесть
