– на веревке болтаться. Завтра ты его получишь.
– То – завтра. А сегодня я полноправный гражданин Соединенных Штатов.
– А пару лет назад был гражданином Конфедерации? – спросил Берг, услышав тягучие южные нотки. – Откуда?
– По-разному. Тиксас, Флорида, Луизиана, Миссисипи.
– И там ты тоже в розыске, – поддакнул конвоир.
– Куда податься герою войны после демобилизации? Не к синим же.
– Где ж ты нагеройствовал? – полюбопытствовал Александр.
– На флоте, – с вызовом заявил бандит, показывая своим видом: ну и ввалили же мы вам. В действительности дело обстояло наоборот.
– На каком? Плавал между почтовыми каретами и банками?
– Обижаете, сэр. Броненосец «Вирджиния», наводчик девятидюймового орудия левого борта.
Русский впервые почувствовал прилив интереса.
– И до какого времени пришлось нести службу?
– Известно. До мая 1862 года. – Ковбой закинул ногу на ногу. – Мы в марте накостыляли вашим у Хэмптон-Роудс, двух затопили, двух забили до смерти. «Вирджиния» стала на ремонт в Норфолке. До сих пор, наверно, стоит. А в армии генерала Ли мне не понравилось. Сухопутные крысы ничего не смыслят в настоящей артиллерии.
– И ты поменял девятидюймовый калибр на сорок пятый, – догадался Берг. – Выходит, ты – наш союзничек, грабил тылы южан, помогая федеральной армии?
– Не без этого, – гордо заявил канонир.
– После войны начал пакостить севернее: на Великих равнинах и на Восточном побережье, – хмыкнул горилла. – Партизан, мать твою.
– Что же делать? – ковбой развел руками, цепь звякнула. – После войны на Юге бедно. Надо восстановить справедливость. А вы, сэр, где нашивки заработали?
– На забитом насмерть «Мониторе», который не получил ни одной пробоины. Вы героически смылись, не прорвав блокаду.
– Ни хрена гребаного не понимаю, – ковбой почесал щетину. – Я лично положил вам три ядра ровно под ватерлинию. Стреляли и болванками, и разрывными. Не думайте, сэр, Малыш Джон зря не хвастает. Все же интересно – почему?
– Нет никакой загадки. Видел, какой низкий у «Монитора» надводный борт? Меньше двух футов. Как плотик. Он весь такой. Подводная часть гораздо уже надводной. Твои ядра проходили через несколько ярдов воды. Если и достигали обшивки, то вежливым стуком в дверь, а не таранным ударом.
– Черт! Получается, вода – лучшая броня. Бесплатная, и ее везде завались.
– Не совсем, – Берг с усмешкой посмотрел на уголовного теоретика судостроения. – В России в сороковых годах взрывали подводные заряды в пяти-семи футах от деревянных судов. Их разносило в щепки. Вода бережет от ядра. Ударную волну от пороха проводит. Коварная, брат, стихия.
– Не о том заботишься, Малыш, – хохотнул толстый конвоир. – Думай, что завтра Святому Петру скажешь.
– А,
